Гражданская война в Испании (1936 – 1939)

Танкисты Дмитрия Павлова и Поля Армана валились с ног от усталости. У них не было смены, им приходилось самим заботиться о пополнении запасов. Рота круглосуточно перемещалась вдоль Центрального фронта, затыкая то и дело появлявшиеся в нем многочисленные бреши. Ночами «Т-26» изображали из себя артиллерию, наугад стреляя в сторону вражеских позиций. Наблюдатели отмечали, что там, где в данный момент действовали танки Армана, республиканская пехота была настроена бодро и держалась стойко. Но стоило танковой роте уйти — и пехота вскоре оставляла позицию.

4 ноября националисты овладели Хетафе в 10 километрах от города. Мадрид лишился одного из аэродромов. Вскоре Африканская армия, преследуя расстроенного неприятеля, без боя захватила две господствующие высоты — гору Ангелов в 20 километрах южнее Мадрида и холм Гарабитас к западу от него, с которых хорошо просматривалась вся столица. На Гарабитасе националисты немедленно начали установку артиллерии.

Во взятом после короткого боя Хетафе довольный генерал Варела устроил штаб-квартиру и сообщил корреспондентам: «Сообщите всему миру — Мадрид берем на этой неделе», а через день небрежно бросил: «Мадрид все равно что взят». По сообщениям международной печати, Варела в эти дни даже в постели не снимал орденов и перчаток, чтобы не пропустить торжественного момента взятия столицы.

«Падение Мадрида будет означать потрясающее и унизительное поражение Москвы», — торжествовали правые европейские и американские газеты. В Африканской армии готовились к празднествам в честь взятия столицы. Радио Бургоса и Саламан-ки ввело рубрику «Последние часы Мадрида» и сообщало слушателям подробное расписание праздника. Оно прежде всего предполагало въезд каудильо в столицу «на белом коне». Генерал Мола намеревался проехать на автомобиле по Гран Виа и произнести затем перед микрофоном слова: «Я — здесь».

Итальянское радио и дикторы Лиссабона 6 ноября сообщили, что националисты уже занимают Мадрид. Военный корреспондент британского «Обсервера» Генри Бакли позже рассказывал, что когда он в эти дни позвонил в редакцию и стал рассказывать об обстановке в республиканской столице, его удивленно перебили: «А откуда вы говорите?» — «Из Мадрида». — «Странно. Из полученных нами сообщений видно, что Франко уже в центре города».

Натиск солдат Молы и Варелы не ослабевал, с каждым шагом они приближались к цели. 5–6 ноября стрельба загремела в Карабанчеле и Леганесе, где находились конечные остановки мадридского трамвая. Части Африканской армии все же просочились в пределы столицы, их не остановило даже неожиданное вступление в бой утром 5 ноября советских истребителей «И-15» и «И-16», самоотверженно атаковавших бомбовозы неприятеля. «Курносые» и «Мухи», как прозвали эти машины испанцы, пресекли тогда в зародыше очередную бомбардировку столицы, чем привели мадридцев в восторг. Отражен был и налет 6 ноября. Германские и итальянские летчики впервые с начала войны встретили достойного противника.

Между тем наземные силы Франко подтягивали резервы и занимали исходные позиции для «финального удара». А республиканское командование умудрилось потерять связь с уцелевшими отрядами милиции, плохо снабженными и беспорядочно разбросанными вдоль ее западной и южной окраин.

«Если только не произойдет чуда, — писал 6 ноября славящийся трезвостью и продуманностью анализа лондонский еженедельник „Экономист“, — то франкисты возьмут Мадрид».

Позже многие военные эксперты упрекали Франко и Молу в медлительности. По их мнению, 5–6 ноября у националистов были все шансы на плечах отступавшего неприятеля ворваться в Мадрид и овладеть им.

Но, во-первых, они вышли к столице на очень узком фронте и только с юга. Оба их фланга были порядочно растянуты и обнажены. Во-вторых, у Африканской армии перед самым Мадридом ухудшилось боевое снабжение. Причиной стали ежедневные удары «воздушных крейсеров» республиканских ВВС по ее базам и коммуникациям.

Франко и Мола решили действовать наверняка. Живой силы у них было гораздо меньше, чем у республиканцев. Штурм миллионного города без должного количества боеприпасов, горючего и оружия они считали авантюрой.

Коммуникации Африканской армии удалось наладить к 7 ноября. Вечером 6 ноября, когда передовые части националистов отделяли от центра столицы всего два-три километра, правительство покинуло город и направилось в Валенсию. Мера, пожалуй, была оправданной — Мадрид превращался во фронтовой город. Оставаясь в нем, правительство не могло рассчитывать на свободу действий.