Гражданская война в России: Черноморский флот

По моему глубокому убеждению, группа моих «противников» лишь на словах не хотела этого понять, в душе же несомненно она все знала и все учитывала не хуже нас.

И вот на стр. 411 обнаруживается истинная подкладка всех «технических» препятствий, воздвигнутых А. И. Тихменевым на пути к почетной, добровольной гибели флота. За всеми предлогами, не выдерживающими критики, яснее и яснее проступает обыкновенное «шкурничество»: [89]

«Капитан 1 ранга А. И. Тихменев в присутствии флагманов объявил И. И. Вахрамееву и Н. П. Глебову-Авилову, что он преждевременно взрывать корабли не будет, ибо уверен, что если при данной обстановке он отдаст подобное приказание, то команда скорее выбросит за борт его, офицеров и И. И. Вахрамеева с Н. П. Авиловым, чем потопит корабли».

Если читатель вспомнит приведенный выше разговор А. И. Тихменева со мной, имевший место 16 июня вечером, он убедится, что командующий флотом ни на минуту не переставал считаться с возможностью вылететь за борт. Это «почетное» самочувствие не покинуло его и тогда, когда пришло время взрывать корабли.

Кто же присутствовал на указанном заседании флагманов? По признанию самого же автора на той же 111 стр., присутствовали: А. И. Тихменев, его начальник штаба капитан 1 ранга А. И. Лебединский и вместо почему-то заболевшего начальника минной бригады бывшего капитана 1 ранга В. И. Лебедева - наш старый знакомый Н. Р. Гутан.

Между тем капитан 1 ранга В. И. Лебедев был несомненно сторонником потопления флота, так как до самой последней минуты он был единственным из числа офицеров, ушедших в Севастополь, который посещал на кораблях группу офицеров - «за потопление», неизменно одобряя это намерение.

Вместе с тем, мне что-то не помнится, чтобы капитан 1 ранга В. И. Лебедев был настолько болен, что не мог посетить заседание, так как почти ежедневно я виделся с ним во время частых и долгих бесед и не вспоминаю, чтобы он жаловался на недомогание. Напрашивается вопрос: не был ли В. И. Лебедев умышленно отстранен от этого заседания и заменен «надежным» человеком?

Отметим, кстати, попытку командования терроризировать комиссаров, которые до некоторой степени могли повлиять на решение масс.

На стр. 414 мы читаем:

«Надо сказать, что с самого начала разговора о потоплении флота в городе велась определенная агитация в том смысле, что уничтожение судов выгодно только офицерам и что этот план измышлен офицерами». [90]

Резюмируя эти две цитаты, спрашиваешь себя: откуда эта приниженная трусость, неужели призрак севастопольских кровавых дней, витая над сторонниками «сдачи судов», мог до такой степени убить в них всякое сознание своего офицерского и гражданского долга.

Дальше на стр. 417 мы читаем: «Таким образом оставалось только два решения». Вот здесь уже твердо и определенно зафиксирован пресловутый «двуобразный» выход из создавшегося положения и расшифровывается вышеизложенная «недогадливость» А. И. Тихменева, при ознакомлении его с двумя радиотелеграммами Совнаркома, и дальше:

«Первое - топить корабли, чтобы они не могли попасть в руки немцев и не были бы ими использованы против наших союзников. С узко-военной точки зрения такое решение было единственно правильным».

Какой «широкий человек», этот командующий флотом капитан 1 ранга А. И. Тихменев. Ему, видите ли, мало было узко-военной точки зрения. Он решил, не доверяя судьбы государства таким плохим юристам, как В. И. Ленин и Л. Д. Троцкий{14}, самостоятельно пересмотреть весь вопрос, и при том с вершин современной юриспруденции.

Вот заключение юрисконсульта А. И. Тихменева (стр. 417):

«Против него (потопления, скобки мои. - В. К. ) говорило соображение, что, потопив флот, а не выполнив требование германцев вернуться в Севастополь, Россия тем самым давала юридическое право Германии продолжать наступление, т. е. занимать новые области наиболее богатые хлебом, в том числе и Кубань. Стремление немцев занять Кубань и вывезти из нее хлеб для большинства тогда было совершенно ясно, и казалось, что они ищут только повода для ввода туда своих войск.

Если бы это действительно произошло, то вина в этом ложилась исключительно на остатки личного со става флота».

Автор книги и Н. Р. Гутан, видимо «забыли», что на стр. 412 они в очень сочувственном тоне цитировали возгласы [91] некоторых участников собрания, раздавшиеся при оглашении двух радиотелеграмм: «Эти предатели хотят свалить на нас вину потопления флота, - хотят поставить нас вне закона», а с другой стороны, они очевидно полагают, что читатель не разберется или будет столь невнимательным при чтении книги и не сообразит, что Совнарком открытой телеграммой поставил себя в такие условия перед Германией, что последняя не могла иметь никакого юридического основания продолжать наступление, и как раз при указанных условиях никакого «повода», которого якобы искала Германия, не могло быть.

Нет, юридические выкрутасы так же мало удаются нашему автору, как и «мелкие места».