Гражданская война в России. За правду до смерти

Северо-западная армия Русская Западная армия была сформирована в октябре 1918 г. при активном немецком участии[19]. Условия формирования северо-западной армии, подписанные в октябре 1918 г., в частности гласили: «Формирование армии будет происходить… под прикрытием германских оккупационных войск… Денежные средства на содержание армии отпускаются германским правительством заимообразно Русскому Государству…» При этом указывалось, что германские войска в наступлении не участвуют…, но «следуют за армией для поддержания внутреннего порядка и престижа власти… После занятия Петербурга объявляется военная диктатура…»{214} В армии первоначально насчитывалось «в общей сложности около 50 тысяч человек (вместе с около 40 тысячами немецких добровольческих частей). При переброске (в Россию, речь шла только о русских частях) осталось лишь 6–7 тысяч человек»{215}.

Член Северо-Западного правительства В. Горн оставил следующее описание этой армии: «Период немецкой учебы оказался весьма краток, а с русской стороны дело велось крайне беспечно и бестолково. Уже тогда, в момент зарождения белой армии, вскрылась одна психологическая черточка, которая сразу возмутила бравых немецких инструкторов. Едва успев надеть погоны и шашку, русские офицеры начали кутить и бездельничать, не все, конечно, но… многие. Немцы только руками разводили, глядя на такую беспечность. Быстро стал пухнуть “штаб”, всевозможные учреждения “связи”, а солдат – ноль. Офицеров в городе многое множество, но большинство из них желает получать “должности”, сообразно с чином и летами. Немцы нервничают, ругаются. Если не изменяет память, так и топчутся на одном месте, пока на выручку не появляются перебежавшие от большевиков на маленьком военном пароходике матросы чудской флотилии и небольшой отряд кавалерии Балаховича – Пермыкина. К этим удравшим от большевиков частям позже присоединились небольшие кучки крестьян-добровольцев, затем насильственно забрали старших учеников гимназии, реального училища, – и армия была готова. Вся затея явно пахла авантюрой, и большинству обывателей даже в голову не приходило, что их жизнь и достояние будут зависеть только от успехов такой армии»{216}.

«Состав армии был до крайности пестрый и какой-то случайный, – отмечал ген. В. Марушевский, – Видно было, что все это нуждается в настойчивой, организационной работе, в огромных материальных средствах, в запасах обмундирования, обуви, теплой одежды. Ничего этого не было»{217}. Северо-западная армия действительно попала в крайне затруднительное материальное положение. Однако переговоры Юденича «с состоятельными соотечественниками (эмигрировавшими в Швецию) результатов не дали…»{218}. Союзники в свою очередь были больше озабочены содействием в становлении новых независимых прибалтийских государств, поэтому «помощь от Антанты, если не считать поставок американской муки, приходила “крохами”. Немецкие оккупационные власти давали значительно больше»{219}.

Численность армии, по данным ее командующего ген. Н. Юденича, к февралю 1919 г. составляла всего 758 офицеров и 2624 рядовых{220}. К сентябрю она достигла численности 27 тыс. человек, а по данным Военного министерства Северо-Запада – даже 59 тыс. человек. «Такая разница между действительным составом добровольческой армии и тем, что значилось на бумаге, объяснялось тем, – отмечает историк А. Шишов, что – …Армейское командование, таким образом, рассчитывало получить от правительства “дополнительные” ассигнования, получаемые им от Антанты»{221}.

Армия Юга России

Ее история начинается с прибытия в ноябре 1917 г. на Дон ген. М. Алексеева. Правда, силы «алексеевской организации», по словам ген. Н. Головина, «были настолько ничтожны, что она была бы сразу задушена местным большевизмом»{222}. Именно поэтому создание всероссийской вооруженной силы, по замечанию П. Милюкова, происходило в «гостях у казаков»{223}. «В Добровольческую армию поступали офицеры, юнкера, кадеты, студенты, гимназисты, и почти не приходило солдат…, – отмечал Головин. – Таким образом, Добровольческая армия с самого начала приобрела характер “офицерской” части, то есть явилась ополчением “патриотически настроенной интеллигентной молодежи”, морально оторванным от народных масс»{224}.