Гражданская война

То, что он сейчас как-то связан с так называем финансовым интернационалом Михаил не верил — мелкая сошка, но то, что его попытаются купить, как только он что-то начнет из себя представлять, тут сомнений нет. И вопрос лишь в том, продастся ли Лев за тридцать серебряников?

— Но завербовать его мне будет непросто… если вообще возможно, но попробуем… попытка не пытка.

Привели Мехлиса. Крепкий мужчина двадцати восьми лет. Подкачался в артиллерии, снаряды таская, да пушки ворочая.

— Добрый день Лев Захарович, присаживайтесь. Вот самовар, чай…

— Что вам от меня надо? — с подозрением спросил Мехлис.

— Поговорить.

— О чем?

— О всяком разном.

— Я не стану ни о чем с вами говорить, тем более без своих товарищей! Хотите меня дискредитировать в их глазах! Ничего у вас не выйдет!

— В том-то и дело Лев, все ли ваши товарищи действительно вам товарищи или только притворяются ими?

— О чем вы?

— Да сядь ты уже наконец! Не мельтеши! Хватит иголками щетиниться, в конце концов ежик — это символ моей армии…

Климов невольно улыбнулся, вспомнив момент, когда его солдаты входили в город распевая строевую песню «Ежовая-Лажовая» группы «Дюна». А какие в это момент ошарашенные лица были у зрителей! Зато у детей песня обрела просто бешеную популярность. Что тоже ценно.

После того, как начали зачистку кварталов, взорвали поезд с урками и освободили взятых заложников, отношение к солдатам РОДа окончательно переломилось и их стали воспринимать, как полноценных освободителей.

Мехлис слегка сбился, сел на стул, но снова принял вид независимый, гордый и ершистый, не став себе наливать чай. Пришлось наливать самому Михаилу.

— Так что там с нашими товарищами, которые нам не товарищи? — спросил он, так и не взяв чашку.

— Как, верно, сказано! Так вот, о товарищах, которые нам совсем не товарищи… Слышал о таком персонаже как Троцкий?

— Конечно!

— А еще такие как Зиновьев, Литвинов, Бухарин и прочие, что сидели в европейских и заокеанских кафе и пивных, трепались, пописывали статьи в газетки, а после февраля семнадцатого налетели на все готовенькое и захватили руководящие посты партии. Особенно интересно с этим самым Троцким, что всю дорогу состоял в меньшевиках, но переобулся на ходу и став большевиком в апреле семнадцатого, тут же каким-то образом взлетел в иерархии до второго человека после Ленина. Не правда ли странно? За какие такие заслуги?

Мехлис нахмурился, но промолчал, а Климов продолжил:

— При этом те, кто реально боролся с царской властью и серьезно огребали, гремели кандалами и шли на эшафот, устраивали забастовки, вели прочую борьбу за права трудящихся вроде Сталина и Дзержинского, остались на вторых, а то и третьих ролях. И спроси себя еще вот о чем, как могут бороться за социализм люди, тесно связанные с банковским капиталом. Троцкий прислан из Америки, где общался с местной верхушкой, Свердлов, один из его братьев сам банкир в Америке, а другой — французский офицер и английский шпион. Жена Литвинова — дочь английского банкира из Сити… Вот и получается, что партия большевиков, в которую ты недавно вступил связана и финансируется банкирами, теми самыми против кого большевики вроде как борются. Не находишь это странным?

— А может это все говорите из-за того, что вы антисемит?!

— Ну да, большинство названных — евреи, — с усмешкой кивнул Михаил, — и можно решить, что я предвзят и качу бочку на евреев. Только ты вот о чем подумай Лев, как к вам начнут относиться, после того, как это все станет широко известно? А оно станет известно, шила в мешке не утаишь. Я же и расскажу. Скажут, евреи продали Россию американским банкирам. Ну и как водится, опять начнут кричать: «Бей жидов — спасай Россию!»

Мехлиса аж перекосило.

— А все из-за вот этих тварей. Ну и большевики, конечно, после такого сильно потеряют свои позиции. И ты потонешь вместе с ними.

Мехлис как-то сгорбился и нахмурился еще сильнее, так что брови сошлись на переносице.

— Зачем вы мне это говорите? — спросил он глухо. — Что вы от меня хотите?

— Я хочу, чтобы лично ты и твои товарищи по партии поняли, что я ничего не имею против большевиков, среди вас много достойных и порядочных людей, что могут принести много пользы и я готов с вами работать, сам социал-демократ и у меня с вами общие стратегические цели при некоторых тактических расхождениях, но… но я буду работать только с настоящими большевиками, с теми кто реально боролся против царизма и капиталистов с банкирами, а не сидел по заграничным кафе и пивным попивая кофей и пивко на деньги банкиров. Эти для меня враги. Понимаешь?

— Да…

Мехлис поднял голову и сверкнул глазами. Черты лица его обострились и теперь он походил на какого-то подобравшегося и готового к прыжку хищника, вроде хорька.

«Реально фанатик», — подумал Михаил.

— Потому Лев, пообщайся со своими товарищами по партии. Обсуди с ними этот непростой момент, что дискредитирует, как саму партию, так и вас как нацию. Сам должен понимать, когда большая часть верхушки партии евреи, при этом часть ее связаны с банкирами, выглядит все это крайне скверно. Отрекитесь от продавшихся банкирам…