Гражданская жена

Скрывает что-то, партизан. И ведь не признается же, сколько не пытай.

Ладно, подумала, захочет, расскажет сам. Уважала она в этом это - мужицкое. Сын хоть и был похож на на ее бывшего внешностью, но характером пошел в ее отца, такой же упертый и правильный по жизни.

Ох, при мысли об отце Вере поплохело. Не то, чтобы ей кто-то слово кривое сказал, просто, ее отцу Верховцев с самого начала не понравился, а уж что жениться не стали, так и вовсе. Ну, как бы, и вот результат.

Рано или поздно, а родителям звонить и каяться придется. Но все же Вере не хотелось, чтобы они видели ее в момент слабости. Надо сперва найти работу и устроить свою жизнь.

И к этому моменту она собиралась подойти особенно серьезно.

Это конечно было весьма и весьма волнительно. Когда начинала думать, у нее руки подрагивали. Почему-то ее профессиональная чуйка уперлась в то, что предложение Щурова реальный шанс. Но привычка предполагая лучшее, рассчитывать на худшее, не давала расслабиться и отпустить вожжи.

И Вера опять допоздна рыскала в сети, искала сведения, запасные пути. Готовилась. Хотя, сколько не готовься, всего не предусмотришь.

В конце концов, усилием воли прекратила все это и пошла загонять Вовку в постель. Потом несколько раз перебрала свой деловой гардероб, все сомневалась, что завтра надеть. И ведь понимала, что особой разницы-то нет. Волнение.

Все, спать.

Утро вечера мудренее.

***

В выходные по телефону, указанному на визитке, Вера звонить не стала. Ее представления об офисной этике не позволяли. Вот и пришлось томиться неизвестностью весь воскресный день и утро понедельника.  

Отправила Вовку в школу, выждала еще немного, потом остановилась на большой парковке перед супермаркетом и вытащила визитку Щурова. Смотрела на нее, смотрела. Сзади было его рукой написано:

«Панкратов Федор Михайлович»

И номер телефона.

Название фирмы ничего ей не говорило, да и в списке Татьяны Аанатольевны оно не числилось. Но Щуров ведь и сказал, что тот только начинает. Ох... кот в мешке, этот ее шанс, подумала она и с замирающим сердцем набрала цифры.

Пошел вызов.

Гудки. Долго. Вечность.

И с каждым ушедшим в вечность гудком сжималось сердце.

Абонент не берет трубку.

Черт, она так настроилась. У Веры заныло в затылке, а в душе стало разливаться разочарование. Не берет... Собралась уже отбиться, но буквально на последней секунде ответили.

глава 29

Есть! Вера почувствовала, как внутри все холодеет и проваливается куда-то. Настоящий экстрим.

- Да? - раздался в трубке далекий голос с помехами.

Прикрыла ладонью трубку, чтобы продышаться.

- Здравствуйте, Федор Михайлович...

- Одну минуту, - послышалось на том конце, прорываясь сквозь потрескивание. - Я сейчас перезвоню вам.

- Да, конечно, - пробормотала Вера и отбилась.

Потом сидела с колотящимся сердцем и пялилась на дисплей. Во рту пересохло, отчего-то страшно пошевелиться, даже сглотнуть. А время идет, минуты тянутся. Не звонит и не звонит. Выдохнула, уговаривая себя. Сейчас, сейчас.

Раздался звонок, и Вера невольно вздрогнула. Вроде сидела, ждала, а так внезапно! Чуть телефон не выпрыгнул из рук от неожиданности.

- Да. Ну как? Лучше меня слышите?

Теперь было слышно так, словно говоривший находится рядом.

- Да, спасибо! Здравствуйте, я звоню от Щурова. Самойлова Вера Дмитриевна, по поводу...

- А, от Щурова! Да, да, я помню. Просто в данный момент... - мужчина то ли хмыкнул, то ли усмехнулся, в общем, странный был звук. - Я в данный момент на горном склоне...

До Веры таки дошло, что происходит. Входящий из-за границы. Получалось, он сейчас в Австрии. Мелькнуло в разговоре Хинтертукс.  

- Вера Дмитриевна, я в буду в Москве через три дня. Давайте через три дня созвонимся, встретимся лично и все обговорим, хорошо?

- Да, конечно, до свидания, Федор Михайлович, - ответила Вера.

А что еще ей оставалось?

Разговор прекратился, она застыла с трубкой в руке. Задумчиво уставившись на себя в зеркало. Да уж... шанс... Все-таки кот в мешке.

Вера покачала головой, невольно отметив про себя, что голос у мужчины приятный, без пренебрежения к просителю и рычащих начальственных интонаций. Но это ни о чем еще не говорило. Задумчиво уставилась в окно, мерно постукивая по бедру зажатым в ладони гаджетом.

Ждать еще три дня и бездействовать было выше ее сил. Решила пока работать по прежнему плану. В конце концов, Бог милостив, что-нибудь обязательно выгорит.

***

Однако вышло не три дня, а больше.  

Но через три дня этот самый Панкратов перезвонил, как и обещал. Извинился и сообщил, что возникли непредвиденные обстоятельства, ему придется задержаться тут еще на неделю. Просил перенести встречу.

Вера согласилась, можно подумать, у нее был выбор?

Ситуация зависла, превратившись в какой-то зятяжной прыжок. Пике, из которого еще непонятно, что вырулится. Просто, наверное, она слишком настроилась, а теперь оставалось только собрать волю в кулак и продолжать жить так, будто ничего не происходит.

Но в жизни-то много чего разного происходило.

И если бы не многолетняя привычка сдерживаться и контролировать себя, неизвестно, как бы ей удалось побороть эти эмоциональные качели.

***