Гражданская жена

Кто мог знать, что она со своим желанием привнести в его семью порядок и мир, окажется полной дурой? Осознавать это было обидно.

Хуже того, осознавать, что он отдаляется, было обиднее вдвойне. И главное, Вика просто не знала, как вернуть все назад.

Девушка сидела на ковре в гостиной, хмуро уставившись в телевизор. В такие моменты Вике бывало тошно и одиноко в этой его шикарной квартире. Поневоле вспоминалось их уютное гнездышко, хотелось туда вернуться. Но уйти теперь, когда она заняла эту ступень, было бы поражением. Она отказывалась признавать поражение.

Сегодня после того совещания, на которое их пригласили, Александр был злой как черт. Невозможно было к нему приблизиться. Под вечер вообще уехал куда-то, ей не сказал ни слова. Явился уже после восьми, чернее тучи, и снова заперся в кабинете. Как он делал все последнее время.

По опыту знала, теперь он будет торчать в кабинете до глубокой ночи, а потом просто завалится спать. И никакого секса. Обидно.

Кстати, на том совещании Вика выяснила и еще кое-что. Та женщина, бывшая Александра, Вера. Разумеется, ей приходилось о ней слышать разное. Она даже видела ее фото в отделе кадров. Вика долго не могла понять, чем подобная тетка могла привлекать Александра, она же толстая. А сегодня, увидев Веру вживую, поняла многое.

Она действительно опасна, эта женщина. Вика видела как на нее реагировали ВСЕ мужчины. К тому же, очень профессиональна и умна. Хотя, будь она умна, сумела бы удержать Александра. Но, во всяком случае, ей хватило ума родить ему сына. Единственного сына!

Вика не хотела пока детей, но тут было о чем подумать.

В очередной раз оглянулась на видневшуюся в проеме дверь кабинета. Дверь неожиданно открылась, оттуда вышел Александр и стремительно двинулся к ней. Вика изумленно застыла, приоткрыв рот, а он спросил:

- У тебя сохранился пакет с предложением по консорциуму?

глава 55

Зачем хотел видеть Веру, он знал, или думал, что знал. Надо было четко обговорить границы и определить понимание.

Верховцев привык доверять ей. Столько лет это происходило на автоматизме. И задавая ей вопрос о лояльности, он не сомневался в ней ни разу. Тем более не собирался оскорбить недоверием или унизить.

Но. Ему нужно было проговорить с ней это вслух, как он привык, как у них было раньше. Снова окунуться в это.

Просто, он сегодня видел, как она работает в команде с другим. Точно так же, как работала с ним когда-то. И в этом было стыдно себе признаться, но Верховцев в тот момент чувствовал себя брошенным, осиротевшим, ненужным.

Отвратительное чувство.

Поэтому и приехал. Напомнить о себе, чтобы не забывала, с кем должна быть на самом деле. Хотел четкого понимания. А вместо этого от ее близости и тесноты салона его повело, еле сдержался, чтобы не полезть ей под юбку. Она похоже, обиделась, разговор закончился ничем.

Идиотский осадок. Осадок, бл*****!!! Такой, что скулы сводило.

Пока ехал, бесился, готов был сожрать свою печень. А потом пришло понимание.

Он не озвучил его даже самому себе, но уцепился, инстинктивно осознавая - правильно. Мысль не оформлялась в слова, до поры до времени Александр держал ее голой идеей. Может быть, боялся спугнуть, а может, просто не было рядом Веры, чтобы четко разложить ему, что именно творится в его голове.

Она всегда каким-то образом видела, куда толкает его интуиция.

Сейчас он был один.

***

Это не было поражением или уступкой, сейчас он свое решение так не рассматривал. Это был тактический ход. Он просто затаился, пристально наблюдая со стороны за той возней, что затеял Панкратов.

И в конце концов, по прошествии двух недель постоянного мониторинга ситуации, Верховцев сделал это. Отослал в адрес фирмы Панкратова заказное письмо с уведомлением, что... Готов рассмотреть вопрос о объединении в консорциум, но хотел бы дополнительно обговорить условия при встрече.  

***

Когда Вера увидела письмо с его логотипом, невольно похолодела и чуть за сердце схватилась. Потому что последнее время бывший не докучал звонками и не позволял себе провоцирующих выходок. В выходные заезжал за сыном. Но, как и договаривались, звонил и дожидался, внизу.

Она в который раз понадеялась, что ее оставили в покое.

Ан нет! Не судьба, видимо.

Панкратов, увидев письмо, реагировал неоднозначно. Откинулся в кресле, склонив голову, и усмехнулся. Очень странное подозрение мелькнуло в голове у Веры.

- Федор Михайлович, только не говорите, что вы...

- Знал, что так и будет? - он вскинул на нее взгляд и шевельнул бровями. - Скажем так, я предполагал это.

Временами этот всезнающий экстремал смущал ее своей продуманностью. Вот как сейчас, когда он неожиданно продолжил:

- Потому что у меня... у нас, - оговорился он. - Есть нечто... крайне важное для него. Э... то, что ему нужно.

Сказано было с такой непонятной интонацией, что у Веры невольно возникло подозрение.

- Что вы имеете в виду?

- Выгода, конечно же, огромные возможности для развития, Вера Дмитриевна.

Вера шумно выдохнула и отвернулась, ответ показался ей двусмысленным.

***