Гребаная история

Этому было единственное объяснение: после дома Наоми деньги побывали в машине Лив. Незадолго до того, как я в нее сел. Иначе запах уже успел бы исчезнуть.

Я снова подумал о Франс, вынимающей упаковку или конверт ночью из урны в Ист-Харбор… А если то, что она взяла, было не деньгами, а уликой, подброшенной шантажистом?

У меня так болела голова, что казалось, мозг сейчас взорвется.

Погрузив руки в волосы, я скорчился, скрипя зубами.

Запах табачного дыма в машине Лив сразу после убийства…

Запах на банкнотах…

Запах в трейлере Наоми…

Правда предстала передо мной во всем своем отвратительном безобразии.

Шантажистом была мать Наоми – а возможно, и она сама.

Лив хотела вернуть деньги не тем, так другим способом, и ситуация вышла из-под контроля.

Рыболовная сеть, пляж, обнаженное тело Наоми – возможно, все это было всего лишь инсценировкой, чтобы заставить полицейские службы двигаться не в том направлении…

Знала ли мама Франс? В конце концов, это она забрала улику из урны. Но ячейка в мебельном хранилище была на имя Лив – несмотря на то, что мама Франс каждый раз, направляясь на работу в Редмонд, проезжала меньше чем в двух километрах от него. Таким образом, оформить ячейку на ее имя было бы логичней и удобней.

Раз вышло не так, на то имелась важная причина: Франс ничего не знала.

Во всяком случае, в той части, что касалась денег. А что насчет убийства?

Были ли у нее какие-то подозрения?

Что еще скрывает Лив?

Может, Франс находится в опасности, сама того не ведая? Она же глухонемая и не услышит, как к ней подберется злоумышленник… От этой мысли я весь покрылся холодным потом.

Я уронил лампу, книги с камина и свою кружку кофе, которая разбилась в темной тихой гостиной. Войдя в ванную комнату, подставил голову под струю воды, отчаянно ища выход, а затем заметил изможденного неопрятного парня, смотревшего на меня из зеркала, и изо всех сил заорал на него.

С сильно бьющимся сердцем я отдышался.

И вот тогда я услышал шум.

* * *

Блейн подул на суп из моллюсков, а затем поднес ко рту. Он забрызгал свою козлиную бородку и вытер ее отворотом рукава, а затем втянул в себя новую ложку супа. Взгляд его маленьких глазок охотника не сходил с закрытой палубы парома.

Они искали возможного представителя сил правопорядка, но был мертвый час, паром почти пустовал, и никто из пассажиров не напоминал полицейского в штатском. Согласно тестам, которые ему пришлось пройти в первый раз в заключении, его ай-кью составлял 63[59]. Блейн не блистал умом, но зато был одарен звериным чутьем.

Он снова с шумом втянул в себя ложку супа, и женщина средних лет, сидящая на банкетке напротив, повернулась, испепелив его взглядом. Блейн уставился на нее, демонстративно облизнув губы и издав звук, который, как он думал, намекал на акт совокупления.

Шокированная женщина отвернулась. Довольный Блейн перенес свое внимание на остальной зал.

Он все еще был в ярости.

Каждый раз, когда Блейн думал о Даррелле, ему хотелось убивать, – и вовсе не быстро, нет…

Он взглянул на часы.

Пятнадцать часов три минуты.

В Ист-Харбор паром прибудет меньше чем через час. Оутс почти жалел, что в зале нет ни одного ублюдка-полицейского; в конце концов, его роль – отвлекать силы полиции, а вовсе не пройти незамеченным или избежать стычки. А еще больше он жалел, что не участвует в операции: старший брат и отец снова отодвинули его в сторону.

Он всегда был пятым колесом в телеге.

Но это время прошло. Теперь, когда Даррелл мертв, Блейн скоро покажет всем им, из какого теста сделан.

* * *

Небольшой катер «Мако 238» 1989 года выпуска, оснащенный двумя парными моторами «Меркурий», подпрыгивал на волнах довольно резво, но не превышая скорости: незачем привлекать внимание береговой службы. Впрочем, у него большой навес.

Как это часто случается зимой, в проливе Розарио была сильная качка, серое море всюду, куда хватало взгляда, топорщилось белыми барашками, но Старик знал, что оно успокоится, как только они достигнут скалы Спиндл, чтобы скользнуть в Пивин-пасс.

Одним глазом он смотрел на компас, а другой повернул к покрытому тучами небу. Старик опасался появления вертолета, хотя водонепроницаемый навес, покрывающий кабину, защищал их от посторонних взглядов.

Выйдя из здания суда в Беллингхэме, Оутсы демонстративно направились по 5-й автостраде на юг. Как они и ожидали, ублюдки-полицейские следовали за ними до границы округа. Затем, не обнаружив другой слежки, Оутсы направились к паромному причалу и оставили Блейна подниматься на борт на автомобиле. На парковке их ждала вторая машина. Старик и Хантер добрались до своего катера, мокнущего у причала в Анакорте, выдали газ и поднялись по каналу Гемс до пролива, а затем сделали поворот на север.

Старик готов был спорить на что угодно: шериф Гласс-Айленд ждет их на паромной пристани в Ист-Харбор.