Гребень буйвола

Морские львы могут сидеть, высоко подняв переднюю часть туловища. Ловкие ползуны, они легко взбираются в природе на узкие карнизы, ходят по ним. Обучить морского льва взбираться на высокую подставку — значит использовать его природные способности. И дуровские львы взбирались на высокие тумбы и сидели на них, удивляя публику своей ловкостью. Да и не только ловкостью. Выпущенные на арену цирка, львы спешили к своим тумбам, чтобы взобраться на них.

Почему?

Во время обучения льва заманивали на подставку вкусной едой — рыбой.

У зверя выработался условный рефлекс: сидение на подставке стало своего рода сигналом, связанным с получением рыбы. Лев спешит к подставке: он ждет рыбы.

У сидящего с приподнятым туловищем льва свободны передние ласты. Он может ими помахивать.

Был такой «номер» у дуровских львов. Льву брошена рыба, он съел ее.

«Где рыба?» — спрашивает Дуров льва.

Лев хлопает себя ластом по животу: «Здесь».

Понимает лев, что означает вопрос? Понимает он, что означает его ответ? Конечно, нет.

Дрессировщик выработал у зверя условный рефлекс, использовав его манеру помахивать ластом. На определенные звуки лев стал отвечать определенными движениями.

Почему?

Снова поощрение едой. Звуки связаны с получением рыбы, с ней же связано и движение ласта.

Львы играли в мяч: бросали его друг другу, толкая мордой. Снова была использована одна из особенностей зверя: сидя, лев поводит мордой, словно толкает ею.

Перед выходом на арену цирка львы находились в конюшне. Звери вели себя спокойно, потягивались, зевали. Цирковая программа шла своим порядком. Играла музыка, разная при разных номерах программы. Львы относились к ней равнодушно.

Но вот настало время выхода на арену Дурова. Музыка играет выходной дуровский марш. И львы сразу становятся другими. Они мечутся в клетках, бросаются в бассейн, вылезают, снова шлепаются в воду.

Увидя подошедшего Дурова, они бросаются к решетке.

Раздается сигнальный звук трубы. Львы ломятся в дверь клетки.

Они рвутся на арену, ревут… Открывают дверь, и львы вперегонку спешат на арену.

Откуда такое желание попасть на арену? Они получат там рыбу.

Звуки марша предшествуют выходу на арену, а значит, и получению рыбы. Сигнальная труба — рыба совсем близко. И зверь рвется туда, где его ждет эта рыба.

Он взбежал на арену, увидел знакомую тумбу. Его кормят как раз на тумбе.

И лев спешит взобраться на тумбу.

Усевшись, он ждет. И его не обманывают: Дуров бросает ему небольшую рыбку.

Обманывать нельзя: условный рефлекс нужно подкреплять.

Про рыб, земноводных и пресмыкающихся

Рак-отшельник

Берег моря. Отлив.

Вода ушла, обнажив часть отлогого морского дна. На влажном еще песке тут и там видны пучки водорослей, резко пахнущих морем, йодом. Видны кое-какие предметы странных очертаний: что-то вроде звезд, какие-то комки и комочки, покрытые густой, длинной щетиной. Много раковин…

Некоторые из раковин движутся… Они движутся не медленно и плавно, скользящим движением, как ползают улитки. Они быстро, толчками как бы перебегают с места на место.

Вот «бежит» одна из раковин… Подходим… Она остановилась… Берем в руки. Что это? В отверстии раковины мы видим устремленные на нас клешни и твердые, покрытые панцирем ноги. Таких ног, таких клешней нет у улиток. Ноги и клешни похожи на рачьи.

Это рак-отшельник.

Рак-отшельник не живет так, как живут наши раки, как живут крабы. Он забирается в пустую раковину улитки. Это его домик, который он возит за собой, которого он почти никогда добровольно не покидает. Брюшко рака-отшельника мягкое, оно лишено твердого панциря, и вот раковинка и заменяет ему этот панцирь, защищает его нежное брюшко. В случае опасности он залезает в раковину поглубже и закрывает вход в нее одной из клешней. Клешни у рака-отшельника неодинаковой длины — одна из них гораздо больше другой, и вот эта-то большая клешня и играет роль дверки, закрывающей вход в раковинку. Подрастет рак-отшельник, тесна станет ему раковинка, — он выберет себе другую, побольше, и перейдет в нее.

Рассмотрим раковинку — на ней сидит что-то. Это «что-то» напоминает целую сеть маленьких выростов; выросты эти ветвятся по раковинке, образуя красивый узор. Что это за выросты? Опустим раковинку в морскую воду…

Медленно из такой сети выростов-шипов начинают подниматься как будто маленькие цветочки на тоненьких стебельках. Целый садик цветов… Эти цветы не неподвижны: они то вытягиваются на своих стебельках, то опять сжимаются в маленькие комочки.

Это колония морских животных, так называемых полипов, родственников тех самых коралловых полипов, которые, откладывая известь в своих телах, образуют с течением времени огромные коралловые рифы, родственников и тем кораллам, плотные, окрашенные в красивый красный цвет известковые отложения которых мы носим как украшение «кораллы». И у нас в стоячих водах есть родственник этих полипов — пресноводная гидра, только она не образует колоний.