Греческая философия

Исходя из этого, без сомнения, можно объяснить еще один парадокс стоической концепции мудрости: несмотря на пропасть, полагаемую между мудрецами и немудрецами, стоики вовсе не лишают смысла понятие нравственного прогресса (prokopē/προκοπή) и не считают бесполезными методы "паренезии"[12], или нравственного воспитания (советы, увещевания, предписания применительно к конкретным ситуациям, духовное наставничество), которые, несмотря на раннюю критику этой части стоической этики со стороны Аристона Хиосского, занимали большое место в деятельности учителей школы и особенно распространились в римском стоицизме (для примера сошлемся на Письма к Луцилию Сенеки). Ключ к разрешению этого парадокса надо искать в той связи, которую мы уже открыли в важнейших пунктах стоической этики, - связи материи и формы действия. Одна фраза Хрисиппа выражает суть стоического учения в этом вопросе:

"Совершенствующийся [prokoptōn], приблизившись к наилучшему, непременно исполняет всё, что ему надлежит делать [kathēkonta], и ничем из этого не пренебрегает; однако жизнь его еще не является счастливой, но счастье привходит в его жизнь, когда эти промежуточные действия [ни добродетельные, ни порочные сами по себе] приобретают все больше устойчивости и постоянства и обнаруживают своего рода отвердевание [pēxis] " (цитируется у Стобея, 5- 906,18 - 907, 5 = Long-Sedley 591).

Поскольку "совершенствующийся", достигнув конечного пункта, которого он может достичь в таком качестве, исполняет все без исключения kathēkonta/καθήκοντα, т. е. всё, что он должен делать, можно предположить, что его совершенствование на предыдущих этапах состояло поначалу в том, чтобы исполнять некоторые kathēkonta, затем все больше и больше из них, затем почти все, - иными словами, количественно накапливать исполненные обязанности, не пренебрегать ничем из того, к чему он предназначен своей природой, не забывать ни об одной из своих функций в мире как едином космосе и в мире человеческом. В этом плане стоицизм способен удовлетворить конформистские стремления: совершенствующийся выполняет все больше и больше действий, по природе возлагаемых на живое существо, на сына, супруга, отца, гражданина, человека. Но он еще не будет ни мудрым, ни счастливым, пока это количественное накопление не превратится - словно скрепленное строительным раствором или приправленное застывающим соусом - в качественный скачок. Kathēkonta у мудреца становятся "правильными поступками", katorthōmata/κατορθώματα, потому что их источник - совершенство его внутреннего расположения. Подлинная моральная оценка относится к действователю, а не к действию; вот почему стоики не смущаясь говорят, что порой мудрец, при соответствующих обстоятельствах, совершает самые нелепые поступки. Этим стоицизм может привлечь к себе людей, превыше всего ставящих то, что позднее назовут свободой чад Божьих.

4. СКЕПТИЦИЗМ И ЕГО РАЗНОВИДНОСТИ

Скептицизм, в различных формах и под разными названиями, красной нитью проходит сквозь всю историю греческой мысли. Эллинистическая эпоха, как мы видели, начинается с Пиррона, которого традиция изображает мыслителем, впервые сформулировавшим скептическую позицию; но даже самый рьяный его поклонник, Тимон, вероятно, не считал суждения Пиррона новыми во всех отношениях. Формы скептицизма, развившиеся в эту эпоху, не все восходят к Пиррону: они вполне могли ориентироваться на другие образцы. Поэтому следует употреблять множественное число и говорить об истории скептических воззрений в эпоху эллинизма, подчеркивая нелинейный характер этой истории, полной противодействий и взаимовлияний. Для философской атмосферы ~III-~II вв. определяющим был поворот платоновской Академии в сторону скептицизма, осуществленный в основном Аркесилаем (~316 - ~241) и Карнеадом (~214 - ~129). Что касается традиции, которой положил начало Пиррон, нашедший верного ученика в Тимоне, то она со времен Античности была предметом споров, как о том свидетельствует Диоген Лаэртский (IX, 115-116): некоторые стремились представить ее в виде непрерывной преемственности, однако убедительные свидетельства, в частности свидетельство Цицерона, удостоверяют, что она пресеклась, а в ~I в. возродилась и обрела новую силу.

Ради исторической точности следовало бы оставить название "скептики" для философов пирронической традиции, - ибо только они называли себя этим словом; но объединяющее академиков и пирроников родство разрабатываемых тем, признаваемое самими пиррониками, позволяет использовать наименование "скептики" более широко. Чтобы избежать недоразумений, мы, как правило, будем говорить здесь об академиках и пиррониках.

АКАДЕМИЯ