Греческая история, том 1. Кончая софистическим движением и Пелопоннесской войной

Наряду с этим миром действительно сущего есть еще и мир явлений, с их возникновением и исчезновением и с бес­конечным разнообразием их субстанций. На основании сво­их метафизических посылок Парменид заключил, что этот мир не существует в действительности, и строго логически провел границу между миром реальных вещей (алетейя) и миром явлений (докса). Но вопрос о том, каким образом по­лучается иллюзия, Парменид, по его собственному призна­нию, решал только гипотетически. Он полагал, что наши чувства, не будучи в состоянии познавать чистое бытие, раз­лагают его на два основных начала, на свет и тьму, из соче­тания которых он и производил явления.

Это учение об единстве бытия и невозможности движе­ния скоро получило широкое распространение и нашло ис­кусных защитников в лице Мелисса Самосского, — вероят­но, того самого, который в качестве стратега своего родного города одержал победу над афинским флотом в 440 г. (выше, с.396), — и особенно Зенона из Элей; последний обнаружил при этом необычайную диалектическую проницательность, имевшую громадное влияние на все дальнейшее развитие греческой философии. Но система, которая стояла в таком резком противоречии с явлениями чувственного мира и в то же время была совершенно неспособна объяснить происхо­ждение этих явлений, конечно, не могла удовлетворить ме­тафизической потребности нации. Дальнейшие попытки в этом направлении не заставили себя ждать.

Такую попытку сделал около середины V столетия Эмпедокл из Акраганта. Он также исходит из того положения, что материя вечна; не существует ни возникновения, ни ис­чезновения в абсолютном смысле слова. Но он отрицает единство бытия, которое признавал Парменид; напротив, по его учению, материя состоит из четырех качественно раз­личных элементов — земли, воды, воздуха и огня, которые получают движение от двух сил, притяжения и отталкива­ния, или, как поэтически выражается сам философ, от любви и ненависти. Таким образом, Эмпедокл положил начало уче­нию, которое в течение двух тысяч лет господствовало в ес­тествознании и, видоизмененное сообразно с требованиями современной науки, лежит в основе еще и нашей химии. Эта гипотеза дала ему возможность объяснить явления, освобо­див его от необходимости смотреть на них, подобно Пармениду, как на обман чувств. В своем философском стихотво­рении он рассказывает нам, что вначале все элементы были равномерно смешаны между собой, образуя огромный и не­подвижный шар (сферос); совершенно таким же образом представлял себе Парменид чистое бытие. Впоследствии борьба между любовью й ненавистью внесла движение в эту массу; воздух и огонь заняли наружные части шара, а в сере­дине его из обоих остальных элементов образовалась Земля. Со временем этот мир будет разрушен силою ненависти, и элементы возвратятся в сферос, из которого затем произой­дет новый мир; и так будет продолжаться в вечном кругово­роте. Особенно замечательно учение Эмпедокла о происхо­ждении органических веществ. Все живущее кажется ему одинаковым; растения также имеют душу, подобно живот­ным и людям; он подробно выясняет биологические анало­гии между растением и животным. Сначала образовались растения, затем выросли из земли отдельные части живот­ных, соединившиеся между собой как попало. Из проис­шедших таким образом организмов созданные нецелесооб­разно погибли, а созданные целесообразно сохранились. Та­ким образом, Эмпедокл высказывает здесь мысль, которая в наше время дала новое направление естествознанию и имела сильное влияние также на философские науки.

Заслуги Эмпедокла громадны, — больше, чем заслуги какого бы то ни было из его предшественников; его система — первая разумная попытка механического объяснения при­роды. Но и он, конечно, не мог объяснить, откуда исходил первый толчок, приведший в движение сферос, точно так же, как не мог доказать, что бесконечное разнообразие суб­станций, представляющееся нам в чувственном мире, дейст­вительно произошло из его четырех элементов.

Его современник Анаксагор из Клазомен старался уст­ранить это затруднение, допуская бесконечное множество качественно различных элементов, „семян вещей", из сме­шения и разделения которых все происходит. В самом деле, раз мы отрицаем качественное единство материи, мы с та­ким же правом можем допустить существование 10 тыс. элементов, как четырех элементов Эмпедокла. Но самая нежная и чистая из всех материй — ум (нус), в котором Анаксагор видит движущую и созидающую силу вселенной: „Какими должны были быть вещи и какими они сделались, каковы они теперь и какими станут, — все это установил ум" Так введен был в науку телеологический принцип — призрак, существующий до сих пор, хотя уже и не в науке. Но „ум", по представлению Анаксагора, начертал только план и дал толчок созданию мира, самый же процесс его об­разования Анаксагор представлял себе совершенно механи­ческим; таким образом, его система, положившая основание дуалистическому мировоззрению, сама в своих главных чер­тах стоит еще на почве материализма.