Греческая колонизация Северного Причерноморья

Наконец, третий путь мог проходить вдоль фракийского побережья, затем, оставляя в стороне северо-западную часть Черного моря с Тирасом и Борисфеном, открытым морем к крымскому берегу (быть может в районе Гераклейского полуострова) и далее вдоль южного берега Крыма до Керченского пролива[104].

Отдать предпочтение какому-либо из этих трех направлений при современном состоянии наших знаний не представляется возможным. Что касается последних двух, то мы для рассматриваемого времени, по-видимому, уже можем — допустить использование открытых морских путей в таком замкнутом и относительно небольшом морском бассейне, каким является Черное море. В пользу такого допущения говорит и отсутствие в известных на сегодняшний день материалах каких бы то ни было греческих изделий раннего времени (VII–VI вв.) на всем протяжении побережья от низовьев Днепра до области Боспора Киммерийского, с одной стороны, и, по-видимому, также от последней до района Трапезунда — с другой.

Как бы то ни было, этими восточными путями греки еще в конце VII в. стали достигать района Боспора Киммерийского, а отсюда по Азовскому морю проникали и в устья Танаиса (Дона), если только находки в Криворожье и в Хоперском округе не свидетельствуют об использовании сухопутного пути из района Днепровского лимана и Березани на северо-восток, засвидетельствованного в более позднее время в рассказе Геродота (IV, 17–27).

Время основания греческих колоний в восточном Крыму и на Тамани для нас во многих случаях еще неясно, но мы пока нигде не имеем каких бы то ни было доказательств в пользу их возникновения в VII в. Даже Пантикапей, основание которого относили к концу VII — началу VI вв., не дал пока никаких материалов, подтверждающих такую раннюю дату, за исключением упомянутого выше погребения на Темир-Горе, несомненно не связанного с городом[105].

Самые ранние, притом единичные, находки в Пантикапее лишь немногим старше середины VI в. В Нимфее наиболее ранние остатки греческого поселения относятся к середине VI в.[106]

На Таманском полуострове количество ранних находок, еще первой половины VI в. больше, чем в районе Керчи. К их числу относится и известное, вероятно, местное, погребение с родосской энохоей начала VI в., случайно обнаруженное в 1913 г. в районе Цукурского лимана, где не известно ранних греческих поселений[107].

Из греческих городов Тамани наиболее ранний материал дало городище на месте Таманской станицы, может быть соответствующее древней Гермонассе, где особенно интересен ранний греческий могильник, примерно середины VI в., обнаруженный в 1925–1926 и исследованный в 1931 гг.[108]

Только во второй половине VI в. и в его конце мы в районе Боспора видим иную картину, определяемую наличием уже целого ряда греческих колоний и широким проникновением греческих предметов во все поселения Керченского и Таманского полуостровов. В это время существуют не только Пантикапей, но и Феодосия, Нимфей, Мирмекий и Тиритака на крымском берегу. На Тамани находки VI в. представлены в целом ряде поселений, в том числе в Фанагории[109], в Тамани (Гермонассе?)[110] и в ряде других мест[111]. По-видимому, в это же время возникает и Горгиппия на месте современной Анапы.

Таким образом, в результате археологических работ последних 20 лет можно уверенно говорить о заселении района Боспора Киммерийского греками в период начиная с середины (отчасти, возможно, еще со второй четверти, как, напр. в Пантикапее, Мирмекии и в Таманской станице) и в течение второй половины VI в.

Большой интерес представляет вопрос о причинах, вследствие которых рассматриваемая группа поселений возникла позже колоний северо-западного Причерноморья. Ответ на этот вопрос, вероятно, может быть найден не только (и возможно — не столько) в географическом положении района, сколько в том обстоятельстве, что устья Днепра, Буга, Днестра издавна являлись районами сравнительно оживленного обмена и что там давно сложился определенный культурный центр, чего не было в догреческое время на, Боспоре.

Мы выше видели, что путь с Кавказа через Тамань и Крым, вероятно, использовался задолго до появления греческих мореплавателей, но сношения по этому пути связывали древний культурный очаг Прикубанья (с центром в районе Майкопа) с северночерноморскими, областями, только проходя через область Боспора. Лишь в совершенно единичных и, отчасти, сомнительных случаях можно было думать о наличии связей Боспора с югом, откуда позже проникли сюда греки. К тому же в непосредственно догреческий период, в VII в., связи северного Причерноморья с юго-востоком, в том числе с Прикубаньем, по-видимому, в основном переключились на сухопутные степные пути, о чем мы также говорили выше.

Путь же через Керченский пролив к устьям Дона археологически впервые может быть прослежен только посредством двух упомянутых выше находок из Криворожья и из Хоперского округа, а также и смутным известием Плиния о карийцах в устье Танаиса.