Греческая революция и 300 спартанцев

На начало 1787 год в Очакове, как главной базе османского флота на северном берегу Чёрного моря, стояла эскадра из трёх кораблей и одного фрегата, а также полтора десятка галер и нескольких мелких судов под командованием капудан-паши Эски-Гасана. У адмирала уже имелся боевой опыт, который он получил в Чесменском сражении, затем основал в Стамбуле военно-морскую академию, чтобы подготовить будущих адмиралов более основательно, подавил восстание в Акре, в 1786 году подавил восстание мамлюкских эмиров в Египте, превратил его в османскую провинцию и был губернатором. По-видимому, данные силы считались достаточными для сдерживания агрессивных устремлений соседей, под командованием опытного адмирала. Да и сама граница между двумя государствами была совершенно другой конфигурации.

^{Эдисан. Русско-османская война (1787–1791). Освобождение Приднестровья.}

Граница проходила по Южному Бугу с Российской империей, затем по Днестру с Речью Посполитой и Римской империей германской нации, на территории современной Румынии. Причем Молдавия, где и командовал Потемкин, расположена между Речью Посполитой и владениями Габсбургов, и к этим двум странам она культурно и экономически расположена ближе. В частности, лес для днепровской военной флотилии капитан 2-ранга Johann Reinhold von der Osten-Sacken; 1755 — 20 мая 1788, прославивший себя взрывом своей дубель-шлюпки[58] в схватке с четырьмя османскими галерами, заготавливал в Польше.

Я не сторонник таинственных заговоров, и идей раздвоения личностей великих людей на разные страны при освещении их действий в различных источниках, но если бы польского короля Понятовского звали бы в Российской империи Потемкиным, то согласитесь, все выглядело бы вполне логично. Во-первых, раз ему надоела шляхта и магнаты, то он мог основать свое собственное княжество в Молдавии. Во-вторых, он был бы обвенчан с Екатериной II не морганатическим браком с конца 1774 года, или начала 1775 года, а вполне равным, что дает нам взглянуть на раздел его государства с другой стороны, а именно, как раздел имущества умершего супруга, со стороны Екатерины II. Смерть Потемкина 5 октября 1791 года, подозрительно случилась лишь за три месяца до Ясского мирного договора 29 декабря 1791 года, так как он был категорически против заключения данного соглашения. Договор фактически за счет возвращения под власть султана Молдавии и Валахии присоединял к Российской империи территории северного Причерноморья, так как они находились ближе к Тавриде, и их можно было, как легче защитить, так и экономически освоить. Но вернемся к событиям четырехлетней давности и роли греков в данной войне.

13 июля Екатерина II писала Потемкину из Царского Села, а значит, считала его себе равным: «Император приехал в Вену. Фландрия и Брабантия бунтовать не перестают. Он туда наряжает 30 000 войска. Голландцы двое суток держали Принцессу Оранскую, сестру Короля Прусского, под арестом. Посмотрим, как братец сие примет. Людвиг XIV за сие заставил бы их кричать курицею. Англичане наряжают 12 кораблей и уже фракции Оранской помогают деньгами. Вот вести, каковы есть в здешнем месте». Через две недели последовало другое письмо: «Дела в Европе позапутываются. Цесарь посылает войски в Нидерландию. Король Прусский противу голландцев вооружается. Франция, не имев денег, делает лагери. Англия высылает флот и дает Принцу Оранскому денег. Прочие державы бдят, а я гуляю по саду, который весьма разросся и прекрасен». Данные два письма как никто лучше характеризуют сложившуюся ситуацию к августу 1787 года. Причем к войне султана склонили не русские силы, а английский посол Энсли и прусский посланник Диц. Через верховного визиря Юсуф-пашу они склоняли престарелого султана Абдул-Хамида[59] ужесточить требования к России, до невозможности на них пойти. Рейс-эфенди вызывает Булгакова и в ультимативной форме требует выдать бежавшего в Россию молдавского господаря Маврокордато[60], османы опять требуют только своё, признать Ираклия II турецким подданным, отозвать русских консулов из Ясс, Бухареста и Александрии, а турецких консулов допустить во все российские гавани и торговые города в Причерноморье. Россия должна согласиться на досмотр всех своих судов, проходящих проливы. Очевидно, по данным требованиям, что Порта ищет повода для войны. Булгаков решительно отвергает ультиматум. 5 августа его арестовывают и препровождают в Семибашенный замок. «Сколь ни скоро меня схватили, — доносил Булгаков, — успел я скрыть наиважнейшие бумаги, цифры, архиву моего времени, дорогие вещи и прочее. Казна также в целости, хотя и невелика».