Греческие герои. Рассказы Перси Джексона

Новость, что царевич вызвался добровольцем, поразила афинян до глубины души. Они устали от политиков с их пустыми обещаниями. Но теперь вперед вышел юноша, готовый рисковать жизнью наравне с обычными людьми. Его рейтинг взлетел до семидесяти пяти процентов.

Когда с помощью лотереи выбрали остальных, никто не жаловался. Юноши и девушки собрались за спиной Тесея, который пообещал, что отвезет их на Крит и вернет домой в целости и сохранности.

Накануне дня отправления корабля с данью царь Эгей в последний раз ужинал с сыном.

– Пожалуйста, Тесей, – попросил старый царь, – сделай для меня одолжение: обычно, когда корабль возвращается с Крита, у него черные паруса в знак того, что все, кого мы отправили, погибли. Если тебе удастся отплыть назад домой, попроси капитана поднять паруса другого цвета. Так, когда я увижу корабль на горизонте, я узнаю, что ты в порядке. Устроим большой пир после того, как вы причалите.

Тесей обнял папу.

– Конечно! Какой цвет хочешь?

– Фуксию, – предложил царь. – С бирюзовыми полосами.

– Э-эм, как насчет чисто белых? – сказал Тесей. – С ними будет проще.

Царь согласился, хотя и считал белый цвет немного консервативным.

Четырнадцать юных афинян поднялись на борт и отправились на Крит, пока их родители на причале, сдерживая слезы, махали им вслед. Во время плавания Тесей старался поднять дух девушек и юношей с помощью настольных игр, но все страшно нервничали. Они знали, им не дадут оружия с собой в лабиринт. Никто еще, оказавшись там, не выжил. С такими мыслями было сложно наслаждаться ночными видами с палубы.

Через три дня они причалили в порту Кносса. По сравнению с золотыми башнями, мраморными храмами, садами и дворцами столицы острова Афины казались свалкой.

Отправленных в качестве дани юношей и девушек встретил презрительный свист толпы, размахивающей флагами с изображением быков и большими ладонями из поролона с надписями «Крит – № 1!». Все юные афиняне, за исключением Тесея, никогда раньше не покидали родной город, они были напуганы и растеряны, чего и добивался Минос.

День лабиринта был его личной крупной пиар-победой. Он давал критийцам повод для радости: лучшие из лучших юных дарований Афин дрожали от страха и выглядели униженными и жалкими, а впереди их ждала смерть в лабиринте Минотавра.

Но Тесей испортил впечатление. Он улыбался, махал и без всякого стеснения заигрывал с толпой, пока афиняне шли ко дворцу.

– Как дела? Я Тесей! Так здорово быть здесь! Я убью вашего Минотавра! Так, красавица, позвони мне. Классно выглядишь!

Во дворце афинян ждали традиционный ужин и торжество в стиле узнаем-друг-друга-получше-прежде-чем-вы-умрете.

Царь Минос ожидал привычного шоу с падениями ниц и прочими унижениями. Он обожал, когда перед ними падали ниц. Но Тесей вновь все испортил, имея наглость веселиться за столом. Он смеялся, травил шутки и развлекал членов царской семьи Крита историями о своих приключениях по дороге из Трезена. Рассказ о гигантской черепахе Молли зашел особенно хорошо. Тесей вылепил из хлеба маленькую фигурку Скирона и с криком: «НЕ-Е-ЕТ! МО-О-ОЛЛИ!» – бросил ее через весь стол в тарелку с супом царя.

Дети Миноса засмеялись. Так получилось, что царевна Ариадна сидела напротив Тесея. Ее восхищал этот красивый, веселый и не знающий страха царевич Афин. К концу ужина она уже была безнадежно в него влюблена. Ей была невыносима мысль, что он умрет в лабиринте. Папа успел ужасно ее достать – он калечил и пытал подданных, бросил ее брата-мутанта Минотавра в лабиринт, вечно казнил красавчиков, прежде чем она успевала с ними познакомиться. Угх!

Зато царь Минос не спешил влюбляться в Тесея.

Он решил, что этот юный герой должен умереть еще до испытания лабиринтом. Это вернет остальным афинянам необходимый депрессивный настрой. Иначе не услышать Миносу привычных воплей, когда их будут бросать в лабиринт. А он любил слушать крики юных афинян. Они были как бальзам на душу.

– Итак, Тесей, – обратился царь со своего конца стола. – Слышал, ты сын Посейдона?

– Да, мой господин! – ответил Тесей. – Я удостоен великой чести быть сыном двух могущественных отцов – царя Афин и бога морей.

– Впечатляет, – сказал Минос. – Второй по могуществу царь в Греции и второй по могуществу бог. Как тебе известно, я царь самого могущественного народа, и мой отец – Зевс.

Минос был тем еще занудой.

Царь встал и снял с пальца кольцо-печатку – толстую золотую полоску с высеченной в сапфире головой быка.

– Может, проверим правду о твоем отце, Тесей?

Минос подошел к окну. Обеденный зал находился на двадцатом этаже самой высокой башни дворца, откуда открывался вид на бескрайнее море.

– Давай я брошу это кольцо в воду, а ты прыгнешь за ним? Тогда мы узнаем, действительно ли ты сын Посейдона. После всех твоих приключений, уверен, ты легко справишься.