Греческие каникулы

Марк сидел на веранде, пил пиво и злился. На себя и на девчонок. Особенно на Анастасию. Или он был несправедлив к ней? Слишком строг? Невнимателен? Так ведь нет! Настя занимала в его жизни отнюдь не последнее место. Еще до того момента, как они с Ланой поженились, он привязался к девочке, думал о ней, сумел завоевать ее доверие. Порой именно к нему, а не к матери она шла со своими проблемами, и Марк очень сим фактом гордился. И вот пожалуйста — как мордой об стенку! Ни слова не сказать и ввязаться во что-то, закончившееся травмами! А он-то, дурак, был так спокоен! Расслабился! Нет-нет, нужно вспомнить то, чему его научил многолетний опыт отношений с самыми разными женщинами: никому из них нельзя доверять. И совершенно не важно, сколько этой женщине лет — четырнадцать или тридцать четыре. И та и другая соврут и постараются использовать мужчину в своих целях, не испытывая ни малейших угрызений совести…

— Марк! — Лиза появилась за его спиной так неслышно, что мужчина вздрогнул и едва не выронил бокал. — Можно вас попросить подняться к нам в комнату? — церемонно спросила девочка.

— Насте стало хуже? — тревожно вскинулся он.

— Нет-нет, просто мы хотим с вами поговорить.

— Да? И о чем же? — саркастически поинтересовался Марк. Выслушивать всякие глупости, сказки и оправдания ему совершенно не хотелось.

— Ну пожалуйста, Марк! — В темных глазах Лизы стояли слезы. — Мы… нам не по себе. Не нужно было вас обманывать, но… — Она опустила глаза и почти шепотом добавила: — Мы хотели бы извиниться.

И Марк поднялся в девичью светелку, бегло окинул взглядом царящий в просторной комнате бардак и, пытаясь сохранить остатки праведного гнева, спросил:

— И что же вы хотите мне сказать?

Само собой, они сделали все, что было предписано теми брошюрками для родителей. Сперва Настя и Лиза наперебой поведали опешившему Марку историю про поиски храма, затем повинились и заверили его, что скрытность их была вызвана ни в коем разе не отсутствием доверия к нему, Марку, а исключительно детским желанием самостоятельно найти сокровища. Но жизнь буквально тут же показала им, что такая самодеятельность ни к чему хорошему не приводит, и они, Анастасия и Елизавета, уже даже повзрослели и осознали и впредь никогда…

— Таки этому вашему голову оторву, — буркнул Марк.

— Не вздумай! — выпалила Настя, на мгновение позабыв Лизкины наставления. — Он как ребенок! Добрый и безобидный! И тоже мечтает найти что-нибудь древнее… статую какую-то.

Лизавета выдвинулась вперед, оттеснив излишне эмоциональную подругу:

— Таки очень гордится культурой своей страны. Он энтузиаст, понимаете? Археологией увлекается… Ну, как любитель, конечно.

— Н-да, любитель… Но зачем же он потащил вас к этому англичанину? А если бы этот тип в вас попал?

— Вообще-то он в воздух стрелял, — нехотя сказала Настя. — Я обернулась и видела, что ружье вверх направлено.

Некоторое время все трое молчали. Потом Марк пошел к двери.

— Эй, ты куда? — вскинулась Настя. — А что насчет нас?

— Не знаю… — донеслось с лестницы.

— Как это? Ну Марк, ты же не потащишь нас в Москву? Мы ведь честно все рассказали и пообещали, что будем умнее. Марк!

— Не знаю, — повторил он. — Мне надо подумать.

Процесс обдумывания затянулся, и к вечеру Марк решил только, что жене о похождениях бестолковых девиц ничего рассказывать не станет. Во время разговора с Ланой он старался держаться естественно, и так был этим занят, что не обратил внимания ни на ее несколько натянутую улыбку, ни на то, что жена явно торопилась завершить разговор побыстрее.

Неопределенность и треволнения долгого дня не помешали девчонкам уснуть крепким сном. Марк же спал из рук вон плохо. Голова его была забита множеством мыслей, которые трансформировались в тревожные сны, и он то и дело просыпался, пил воду, ел апельсины, смотрел на ясное небо и темный парк, где заблудившимися звездочками порхали светлячки, и через некоторое время снова забывался сном.

На следующее утро, когда девчонки проснулись, Марка в бунгало уже не было. Несмотря на боль в ногах, Настя доковыляла до ресторана. Не обнаружив там своего пастыря, девочки пали духом. Они решили, что он все-таки отправился в аэропорт менять билеты. Подружки поели и вернулись в бунгало. Настя растянулась на кровати и категорически заявила, что сегодня больше никуда не пойдет. Ну, только если на обед. Лизавета из солидарности осталась с ней. Они вяло переговаривались, пока каждая занималась своими делами. Настя достала пастель и папку с бумагой и принялась рисовать виденный вчера розовый дом и сад. Лиза перевела на бумажку загадочные значки, которыми был покрыт купленный у Таки каменный сосуд. Потом она залезла в Интернет и теперь пыталась расшифровать непонятную древнюю надпись.

Внизу хлопнула дверь: вернулся Марк. Подружки замерли и прислушались.

— Это что такое? — спросила через некоторое время Лиза, озадаченная доносившимися с первого этажа звуками. — Он что, поет?

— Может, телик включил?

— Не-ет, на телик не похоже.