Греческие наемники. «Псы войны» древней Эллады

Конечно, Хабрий действовал там лишь как полководец, посланный союзниками. В данное время он не был кондотьером, хотя его войско состояло в основном из наемников. Но сколь мало это значило для предводителя такого войска, проявилось в 386 г. до н. э. В этот год Анталкидов мир прямо исключил Кипр из числа свободных владений Греции и поэтому не позволил Афинам продолжать поддержку. Но Хабрий, как и Ификрат в то же время, домой не вернулся и не распустил свой отряд. С другой стороны, он был достаточно благоразумен, чтобы не оставаться на службе Эвагору – что вызвало бы проблемы для него в отношениях с афинским демосом. Вместо этого он сделал лишь один менее рискованный шаг – поступил как военачальник на службу Египту по приглашению фараона Ахориса (правил в 392–379 гг. до н. э.). У Афин разрешения не испрашивалось, потому что, хотя Египет был их союзником, очевидно, такого согласия он не получил бы в связи с тем, что Персия предприняла попытку вернуть утраченную провинцию. Хабрий был рад уберечь свой город от нарушения буквы Анталкидова мира, однако его поступок, возможно, приходил в противоречие с духом соглашения. Между тем Эвагор не особо печалился об его уходе, поскольку из-за того, что внимание Персии обратилось на Египет, ему требовалось защищать остров лишь со стороны моря.

Никакого содержательного свидетельства о войне с Египтом не осталось. Диодор (упомянутый выше) свидетельствует, что царь царей «собрал значительные силы наемников. Ибо, предлагая большое жалованье тем, которые служили ему, и, выступая благодетелем многих, он вскоре привлек к себе на военную службу многих греков». След их присутствия в Египте можно признать в греческой надписи, обнаруженной на посвящении близ пирамиды Хеопса. Полагают, что выбитые на ней имена, как правило, принадлежат воинам, а не купцам, а стиль письма относят надпись к первой половине IV столетия, но не более точно. Добавлены города, откуда происходят те, кто посвящают: 5 из Афин, 1 – из Коринфа, 1 – из Беотии, 1 – из Нисироса, 1 – из Карианды, 1 – из Кирены. То, что половина из них были афиняне, толковалось всеми как указание на участие этих воинов в одном из двух походов Хабрия в периоды 386–380 гг. или 361–359 гг. до н. э. Одни источники определяют одну дату, другие – другую.

Имеются некоторые соображения, которые позволяют считать раннюю дату более правдоподобной. (В 369 г. Хабрий командовал египетским флотом, а не сухопутным войском, которое возглавлял Агесилай. Поэтому нет доказательств того, что он брал с собой каких-нибудь наемников, ни доказательств того, что сколько-нибудь значительное количество афинян служило в Египте.) Даже конкретные города происхождения, видимо, указывают на ранний поход Хабрия. Пять афинян, а также беотиец и коринфянин входили, возможно, в число «чужеземцев Коринфа»: они происходили из трех городов, затронутых этой войной. Воины из Нисироса и Карианды, возможно, были завербованы Хабрием в помощь Эвагору. Кирениец присоединился к войску Хабрия в Египте. Возможно, является чистой случайностью то, что эти имена укладываются в схему столь аккуратно, но если так, то это просто совпадение. Все соображения, связанные с надписью, воспроизводят интересную параллель с надписью в Абу-Симбиле (Абу-Симбеле). Разительный контраст состоит в высокой пропорции наемников, которые в IV столетии до н. э. происходят из континентальной Греции.

Перед лицом этих сил наступление персов во главе с их лучшими полководцами полностью провалилось (война 385–382 гг. до н. э.).

Тогда Артаксеркс обратил все свои силы против Эвагора, который нарушил его линии коммуникаций, захватив Тир. Царь Кипра не остался совсем без наемников после ухода Хабрия. Но численность его войск трудно определить. События с 389 по 381 г. до н. э. Диодор вместил в три последовательных главы, и поэтому у него нет четкого различия между периодами до и после Анталкидова мира. Согласно Диодору, у Эвагора было «6 тысяч собственных воинов (то есть киприотов), гораздо больше числа союзников, и, кроме того, он собрал много наемников, поскольку имел много денег». Если, как, видимо, замышлялось, эти данные относятся к периоду после 386 г., то следует предположить, что союзниками были не греки, но египтяне и сирийцы, и наемники, возможно, из многих различных народностей.

Исократ, наоборот, в одном чрезвычайно эмоциональном отрывке из «Панегирика» представляет Эвагора после Анталкидова мира как «владеющего для защиты своей земли всего лишь 3 тысячи пелтастов». Это было бы смехотворной недооценкой в отношении всех сил Эвагора, но, возможно, правильной оценкой численности одних его наемников. Конечно, ход войны показывает, что Эвагор был слишком слаб, чтобы воевать с персами на суше. Как только его разбили на море, он был вынужден ретироваться в свой на Саламин на Кипре.