Греческий аромат (ЛП)

— Я думаю, мы можем исключить возможность того, что ты потерял память, когда ударился головой.

— Но я сильно ударился, — запротестовал Дио.

— Но этот удар не мог повлечь за собой амнезию. Бог не может просто так пострадать. Мы невосприимчивы к смертельным болезням.

— Но у меня шла кровь. — Разве это не считалось серьезным ранением?

— Мы обитаем в смертных телах, которые функционируют так же, как и любое другое тело. То есть мы истекаем кровью, едим, пьем, у нас растет борода. Но мы можем исцелить тело с помощью наших божественных сил. Любая травма мимолетна, — объяснил Тритон.

— Тогда что со мной не так? — Быть богом — круто, но какой в этом смысл, если он ничего не помнит о своей жизни и о том, на что способен?

— Мы разберемся с этим.

Дио кивнул и потер рукой затылок.

— Каково это, быть богом?

— Тебе нравилось, — усмехнулся Тритон.

Дионис не смог сдержать улыбку.

— Неужели?

— Я не знаю никого, кто так же радовался жизни бога, как ты.

— Бог вина, ха. Ни хрена себе! — Потом он кое-что вспомнил. — Полагаю, это означает, что у меня нет проблем с алкоголем?

— Почему, Аид тебя дери, у тебя должны быть проблемы с ним?

— Ариадна, моя невеста, так думает. Она притащила меня на встречу анонимных алкоголиков на днях и…

Смех Тритона прервал его.

— Ладно, тут есть два огромных просчета: во-первых, тебе не место на собрании анонимных алкоголиков, а во-вторых, у тебя нет невесты.

Дио напрягся.

— Я согласен с тобой насчет встречи анонимных алкоголиков, но мы с Ари любим друг друга.

— Любите друг друга? — Тритон шагнул ближе и покачал головой. — Дио, я твой друг, так что не пойми меня неправильно, но ты никогда никого не любил, кроме себя.

— Не правда! — Он любил Ариадну, и никто не мог убедить его в обратном.

— И я гарантирую тебе, что ты не помолвлен. Кем бы ни была эта Ариадна, уверен, что она самозванка.

Его Ари лгала ему? Нет, Дио не мог в это поверить. Он не хотел в это верить.

— Если ты пытаешься вбить клин между мной и Ари, то мы с тобой не друзья. Ты это понимаешь? — Он свирепо посмотрел на Тритона, намереваясь дать ему понять, что он не откажется от нее. Должно быть, произошло какое-то недоразумение, которое вскоре прояснится.

— Мы дружим с самого детства, и ты позволишь женщине встать между нами? Хочешь, чтобы я рассказал тебе, кто ты? — Тритон не стал дожидаться ответа Дио. — Ты худший бабник, какого когда-либо видел этот мир. Ты еще хуже, чем я был до встречи с Софией. Ты проводишь каждую ночь с другой женщиной. У тебя есть строгое правило не встречаться с женщиной больше одной ночи. Мне продолжать? -

Дио сделал несколько шагов назад, врезался в стену и покачал головой, но Тритон продолжил: — Тебя волнует лишь охота. Как только женщина оказывается в твоей постели, ты сразу теряешь к ней интерес.

— Нет, ты ошибаешься. — Он не хотел быть тем человеком, которого так подробно описал его друг. Он не хотел быть таким придурком.

Тритон грустно улыбнулся ему:

— Дио, ты тот, кто ты есть. Это не значит, что ты не можешь измениться. Но Дио, который был на моей свадьбе на прошлой неделе, соответствует моему описанию. То, что ты говоришь мне о своей невесте, невозможно. Ты не можешь измениться на сто восемьдесят градусов за неделю.

— Но я не ощущаю себя тем, кого ты описываешь. Да, насчет вина, конечно, ты прав. Я чувствую связь с вином. Когда был в винном магазине Ариадны, то чувствовал себя как дома. Я почувствовал, как бутылки заговорили со мной. Это было очень странное чувство. — Дио вспомнил тот момент, когда вошел в магазин и сразу почувствовал свободу. — Но в остальном, извини, остальная часть твоего описания не похожа на меня.

— Если бы ты помнил свою жизнь, то знал бы, что я говорю тебе правду. — Он помолчал, что-то обдумывая. — Мы должны каким-то образом восстановить твою память. Думаю, нам нужна помощь. — Затем он поднял голову. — Гермес, тащи сюда свою задницу. Срочно.

Через мгновение в центре комнаты, словно из ниоткуда, возник человек. Дио почувствовал, как по телу пробежала волна адреналина, а сердце застучало, как отбойный молоток. В один прекрасный день эти парни доведут его до сердечного приступа.

Парень, предположительно Гермес, был одет в самый нелепый наряд, который Дио когда-либо видел: белая струящаяся туника, доходящая до колен и перевязанная золотым поясом. На ногах у него были сандалии. Дио присмотрелся повнимательнее: не крылышки ли у него на них? Он моргнул, заставляя глаза сфокусироваться, но крылья остались там же, где и были, прикрепленные к сандалиям парня.

— Эй, Тритон, Дио, что за срочность? Я даже не успел переодеться.

— У нас проблемы: у Диониса амнезия.

Услышав заявление Тритона, Гермес бросил на Дио удивленный взгляд.

— Ты меня разыгрываешь! — Затем он сделал шаг в сторону. — Это одна из твоих тупых шуток, Дионис?

Тритон покачал головой:

— Нет. Он действительно не знает, кто он такой.

Дио упер руки в бока, раздраженный тем, что его игнорируют.

— Я, вообще-то, тоже тут, ребята.

Гермес бросил на него удивленный взгляд.

— Но в его поведении нет ничего необычного.

Неужели Дио действительно дружит с этим парнем? Он был одет в платье!