Грегор и код когтя

Грегор, который никогда не видел, чтобы Живоглот был любезным и обходительным, был поражен — оказывается, Живоглот мог быть таким — без видимых усилий. Теперь Живоглот был буквально душой компании, и казалось, это доставляет ему несказанное удовольствие. Но Грегор в глубине души понимал: главная цель Живоглота — расшифровка кода. И если для этого надо балагурить, развлекать дешифровщиков и веселить их — он будет балагурить, развлекать и веселить. Для общего веселья он может пошлейшим образом поскользнуться и упасть на банановой кожуре — если это потребуется.

Грегор съел огромную жареную рыбину, семь кусков хлеба с маслом, немного фасоли и много пирога. Но не прошло и пяти минут, как он снова почувствовал голод и доел пирог, запивая его молоком из большой кружки. Уже много недель он питался нерегулярно и в основном какой-то невкусной дрянью, и ему надо было наверстывать упущенное.

Он взглянул на Лиззи, которая ковыряла вилкой рагу.

— Давай, Лиззи, ешь, это вкусно!

— Я знаю. Я ем. Спасибо, — вяло ответила она.

— Я говорил тебе, что с твоим папой все в порядке? Ему обеспечен круглосуточный уход. Он непременно поправится, — сказал Живоглот.

— Да, говорил. Я знаю. Я просто… Я думаю о маме. — Глаза Лиззи наполнились слезами, она с трудом сдерживала их. — Я понимаю, она будет очень расстроена, если увидит меня здесь… но… Я не видела ее уже несколько месяцев. Я так по ней скучаю! Может, мне разрешат взглянуть на нее хоть одним глазком, пока она спит?

— Это бы ее не расстроило, — сказала Хирония, а Дедал добавил:

— А девочке бы стало легче на душе.

В этом Грегор не был уверен. Мама была в таком состоянии, что вряд ли ее вид мог успокоить Лиззи. А уж если вдруг мама откроет глаза и увидит, что и третий ее ребенок находится здесь, в Подземье, — у мамы непременно случится истерика, и ей станет хуже.

Нет, определенно Лиззи не стоит сейчас с ней видеться.

— Одну минутку, — умоляюще взглянула на него Лиззи.

— Решай сам, — бросил Живоглот.

«Вот спасибо!» — разозлился Грегор. Живоглот постоянно командовал и указывал ему, что и как делать, а тут, когда требовался его совет и вмешательство, самоустранился и предоставил Грегору самому решать эту проблему.

— Ладно, Лиззи, мы с тобой сходим вниз, и если мама будет спать — ты ее увидишь. Если, конечно, доешь рагу.

Лиззи тут же набросилась на еду. А Грегор попытался внутренне подготовиться к тому, что ждет его впереди. В Наземье мама была крепкой, здоровой женщиной. Но уже несколько месяцев она прикована к больничной койке, она бледна и худа, и у нее шрамы от чумы. Грегор был уверен, что очередного приступа не избежать: при виде мамы в таком состоянии у Лиззи точно начнется паническая атака.

Дворец был для Лиззи незнакомым местом и, по всей видимости, казался ей враждебным. Она вцепилась в руку Грегора и не выпускала ее, пока они шли по бесконечным лестницам вниз, в больницу. Обстановка во дворце не способствовала хорошему настроению и веселью: лица встречных были печальны и угрюмы, воздух пропитался запахами лекарств и средств дезинфекции, а от дополнительных факелов, что горели теперь день и ночь, было слишком дымно.

Грегор оставил Лиззи ждать в конце больничного коридора, а сам направился к маминой палате. Он надеялся, что она не спит — тогда он готов был помахать ей приветственно рукой и увести Лиззи обратно, сообщив, что к маме пока нельзя. А если спит? Может, попытаться разбудить ее? Хотя это по меньшей мере глупо.

Задумавшись, Грегор подошел к маминой палате. И тут выяснилось, что на самом деле его ожидал сюрприз: на маминой постели рядком лежали восемь раненых зубастиков. А мамы не было! Ее просто не было в палате.

«Наверное, ее перевели в палату поменьше», — подумал Грегор. Но тут в голову ему пришла настолько страшная мысль, что он застонал:

— О нет! — и начал метаться по коридору с воплями: — Врача! Мне немедленно нужно поговорить с врачом! Где врач?!

Он пробежал мимо Лиззи, не обращая внимания на ее встревоженные вопросы, и схватил за рукав первого попавшегося врача. Это была маленькая женщина с темными кругами под глазами.

— Ох, Наземный! — выдохнула женщина-врач, когда Грегор прижал ее к стене. Ей было, кажется, больно и трудно дышать — так крепко он ее держал.

— Грегор, отпусти ее! Немедленно! — услышал он голос Говарда. — Она совершенно ни при чем! Она даже не присутствовала!

Говард оторвал Грегора от врача.

— Не присутствовала при чем?! — выкрикнул Грегор, с трудом удерживаясь, чтобы не броситься с кулаками на Говарда.

— Соловет прислала гвардейцев, целую команду, без предупреждения, — негромко произнес Говард. — Она приказала отправить твою маму на Источник. Мы ничего не могли поделать, Грегор.

— Но зачем? Почему?! — бесновался Грегор. — Я же остался! Она знает, что я здесь и никуда не денусь!

— Думаю, это мера предосторожности, — ответил Говард. — Все-таки тебе до дома — один полет.