Грегор и код когтя

Это был момент истины. Грегор видел, как на лице Люксы отражается мучительная внутренняя борьба. Жесткость и бескомпромиссность Соловет боролась сейчас в ней с мягкостью Викуса, с его приверженностью решать все миром, с его стремлением к взаимопониманию. Вся эта вековая ненависть… и жертвы… и сомнения… и надежды — все это водоворотом кружило у нее в душе, пока она пыталась решить судьбу Подземья. Мир — или война. Сражение — или компромисс. Соловет — или Викус.

Такое решение когда-то разрушило жизнь Хэмнета. Лишило его разума, а потом заставило навсегда покинуть Регалию и через десять лет пасть в бою.

Наконец на лице Люксы появилась решимость.

— Никаких договоров не будет, — сказал она твердо. — Их слишком часто нарушали в прошлом.

От этих слов сердце у Грегора ушло в пятки. Но она, оказывается, еще не все сказала.

— Никаких договоров не будет! — повторила Люкса. — Я предлагаю другое.

Она вышла вперед и подняла правую руку, протягивая ее Живоглоту. По толпе пронесся изумленный вздох — все поняли, что она имела в виду. Живоглот поначалу тоже был ошарашен, но быстро взял себя в руки:

— Породниться?

— Да. Породниться людям и крысам. Поклясться защищать друг друга до последней капли крови. Я предлагаю это. Ты готов пойти на такое? — спросила Люкса.

— Готов ли я? — переспросил Живоглот. — Да, я готов!

И положил свою лапу на руку Люксы.

Помедлив, Люкса начала:

Живоглот, грызун, отныне мы породнились с тобой.
Наши судьбы стали одной судьбой.
В темноте, и в бою, и в опасности, и в огне —
Я на помощь приду к тебе, ты — ко мне.

Ей вторил Живоглот:

Люкса, человек, отныне мы породнились с тобой.
Наши судьбы стали одной судьбой.
В темноте, и в бою, и в опасности, и в огне —
Я на помощь приду к тебе, ты — ко мне.

После торжественной клятвы крыс потянулся всем телом и невинно спросил:

— Может быть, устроим праздник? Пир?

— Делайте, как он говорит! — велела Люкса, и стадион зашумел и заходил ходуном от восторга.

— Твой дедушка будет гордиться тобой, — сказал Живоглот Люксе, а она ответила:

— Да уж. А моя бабушка, наверно, в гробу перевернулась.

— Она всегда была слишком жесткой, — вмешалась Аврора.

Люкса обвила руками ее шею, а летучая мышь нежно обняла ее своими крыльями.

— Это было самое мудрое и лучшее решение, — сказала Аврора.

— Если ты и правда так думаешь — меня это успокаивает, — призналась Люкса.

— А как насчет меня? — жалобно спросил Живоглот. — Разве я не заслужил объятий?

— Ух, да ты кишишь инфекциями! Тебе бы в больницу, — сказала Люкса. — А потом, полагаю, нам придется встретиться и официально оформить то, что принес нам сегодняшний исторический день.

Живоглот вздохнул:

— Да, я тоже так полагаю. Нам и правда нужно закончить начатое. Что если с каждой стороны будет делегация из четырех участников?

— Почему нет? — Люкса кивнула. — Четверо ничуть не глупее десятерых. И ничуть не умнее. Незачем собирать во дворце толпу.

Живоглот рассмеялся:

— Знаешь, я думаю, мы с тобой сработаемся!

— И ты, Наземный, — повернулась Люкса к Грегору. — Ты тоже отправляйся в больницу — ты поранился.

— Ну да… я как-никак убил сам себя, — с улыбкой сказал Грегор.

— Мы не оставили тебе выбора, — признала Люкса. — Давай, иди. Я провожу вас обоих — не могу лишить себя удовольствия самой рассказать Викусу о том, что произошло. Мне нужно, чтобы хоть кто-нибудь из людей одобрил мое решение.

— Вообще один такой, который одобрил, у тебя уже есть, — возразил Грегор.

Он подобрал обломки меча, и все вместе они направились в больницу.

Когда входили в Регалию, Люкса сказала:

— Тебе нужно было сделать царапину поглубже, Живоглот. От нее скоро вообще не останется следа, шрама и в помине не будет — как тогда быть с Миротворцем?

Грегор расхохотался, а Живоглот сделал непроницаемую морду:

— Не понимаю, о чем ты, — произнес он важно, но глаза его лукаво улыбались.

— И никаких острогубцев у границ тоже нет, — заметил Грегор.

— Ну, они вполне могут там быть, — возразил Живоглот. — Потому что это и их границы тоже. И вообще — хочу заметить, с вашей стороны непочтительно выражать недоверие моим словам. Тем более что вы мои новые родственнички.

— Я знала, что ты начнешь этим пользоваться, — усмехнулась Люкса.

Крыс не снизошел до ответа.

Люкса и Живоглот хотели посовещаться, но Грегор предложил сначала увидеться с Викусом.

Старик сидел в постели, опираясь на подушки. Правая его сторона была парализована и неподвижна, но левый глаз его сиял, и он поднял левую, здоровую руку в приветствии, увидев входивших Люксу и Грегора.

— Викус, привет! Как поживаешь?

Викус еще не очень хорошо говорил, поэтому ответить не смог.

— Слушай, я хотел вернуть тебе кое-что.

Грегор положил обломки меча Сандвича на кровать. Викус вопросительно поднял бровь.