Грей. Продолжение

К нам подошли Гвен и Рос, и я был рад, что мы могли сменить тему. Я представил их Ане. Рос рассыпалась в похвалах по поводу моего летного мастерства и сказала, что без всяких колебаний полетит со мной еще раз. Мы непринужденно общались, шутили. Мама прервала нашу неторопливую беседу сообщением, что нас ждет фуршет. Гости не спеша направились в заднюю часть дома. Я маякнул Мии, чтобы она отвлекла ненадолго Ану, мне необходимо проверить, как украсили эллинг.

Миа перехватила нас в коридоре и взяла Ану за руку, давая понять, что им нужно поговорить наедине. Ана взглянула на меня и я отпустил ее руку с выражением на лице, мол от нее всё равно не отвяжешься. Миа подмигнула мне, и они скрылись в столовой, а я, не теряя времени, отправился на задний двор.

Я поднялся на второй этаж эллинга. Комнату было не узнать. Она была не очень большой, но флористы, во главе с Миа, хорошо постарались и превратили ее в волшебный будуар, где соединились красота цветущего луга, рождественские огни и миниатюрные фонарики, льющие нежный свет, делая общую атмосферу очень приятной. Я знал, что Ана любила полевые цветы, поэтому очень надеялся, что мой сюрприз ей понравится. Интересно, это будет для нее романтичным? Я проверил свой внутренний карман пиджака. Убедившись, что кольцо на месте, я пошел обратно в дом, не хотел, чтобы Ана заметила мое отсутствие.

Я вернулся в дом и увидел Миа, она шепталась с Кейт. Где Ана, черт побери? Ко мне подошла мама, и я вспомнил, что хотел поговорить с ней о жене Шона. Я рассказал ей о болезни Клер и о том, что она сильно мучается от боли, а ее лечением никто не занимается. Я сказал, что хочу ей помочь, и мама пообещала мне, что в понедельник поговорит по поводу Клер со своим другом, который как раз специализировался на болезнях опорно-двигательного аппарата.

Мама еще раз обняла меня, говоря при этом, как она за меня счастлива. Я тоже очень счастлив, но прямо сейчас мне интересно, куда пропала моя невеста. Я подошел к Мие, чтобы это выяснить, и она сказала, что последний раз видела ее в столовой. Что она там может делать одна так долго? И почему Миа оставила ее одну? Я же ясно дал понять, чтобы она присмотрела за ней, к тому же я видел в руках сестры бокал мартини с лимоном из папиной коллекции. Ана уже выпила пару бокалов шампанского и если она попробовала коктейль… Учитывая низкую степень переносимости алкоголя ее организмом, мне остается только надеяться, что она не мешала спиртные напитки!

Черт. Мне нужно срочно ее найти, не хватало еще, чтобы она впала в кому до того, как увидит мой сюрприз. Я подошел к двери столовой и услышал крик Аны.

— Не смей меня учить! Когда ты поймешь, что это не твое собачье дело!

Господи, что случилось? С кем она?

Я схватился за ручку двери и попытался ее открыть, но не смог этого сделать, ее как будто держали изнутри. Тогда я со всей дури толкнул дверь и быстро зашел в столовую.

Я был неприятно удивлен, когда увидел там Элену с Аной. Элена была вне себя от ярости, когда взглянула на меня, вытирая с лица липкую жидкость, стекающую на ее платье. Резкий запах крепкого алкоголя ударил мне в нос, и я понял, что это был тот самый мартини с лимоном, который я видел в руках у Мии. Лицо Аны было пепельного оттенка, ее буквально трясло от злости. Так и знал, что их нужно держать подальше друг от друга. Как Элене удалось довести Ану до такого состояния?

Распирающая волна гнева, мгновенно накрыла меня с головой. Я быстро встал между ними, чувствуя непреодолимое желание защитить свою Ану, которая выглядела такой маленькой и беззащитной по сравнению с Эленой.

— Элена, мать твою, что ты тут вытворяешь? — грозно спросил я ледяным тоном.

Выражение ее лица резко изменилось, и она посмотрела на меня с мольбой.

— Она тебе не пара, Кристиан, — прошептала она, глядя на Ану, как на исчадие ада.

— Что? — громко рыкнул я, глядя на них обеих. — Откуда ты знаешь, мать твою, что для меня хорошо, а что нет?

— У тебя есть особенные потребности, Кристиан, — ласково проворковала она, как будто достала свой главный козырь.

Потребности? Какое ей дело до моих потребностей? Она не знает о моих изменениях в жизни и пытается навязать то, от чего я всеми силами пытаюсь избавиться. Мне больше не нужна вся это садо-мазохренотень. Это моя личная жизнь, и пускать ее туда я не собираюсь.

— Я уже говорил тебе: это не твое собачье дело, — крикнул я.

Какого черта она до сих пор пытается контролировать мою жизнь и уверена в том, что только ей известно о моих потребностях? И тут меня осенило.