Грейс Келли. Принцесса Монако

Сказать по правде, роль в «Деревенской девушке» у Грейс не самая лучшая. Но так уж получилось, что «Оскара» ей вручили именно за нее, хотя фактически это было признанием ее заслуг в целом. Это до сих пор довольно распространенная практика в Голливуде — когда актера или режиссера раз за разом «прокатывают» с наградой, а потом вручают ее за какой-нибудь не самый удачный фильм, просто потому что он эту награду давно заслужил. Так было и с Грейс — этого «Оскара» ей дали за «Окно во двор», «В случае убийства набирайте М» и даже за «Поймать вора», ведь некоторые критики уже видели черновой вариант картины.

Грейс расплакалась на церемонии, потом отправилась на банкет, потом на другой и вернулась домой только под утро. Но еще до всех празднований, сразу после торжественной церемонии, она сняла трубку и позвонила. нет, не родителям, которые все равно не нашли бы для нее доброго слова. Она позвонила Дону Ричардсону — человеку, который когда-то первый сказал, что она будет кинозвездой.

Дон как раз закончил смотреть вручение «Оскара», когда зазвонил телефон. Он снял трубку и с изумлением услышал голос Грейс: «Спасибо тебе, дорогой.»

Глава VIII. Монако

33. Передышка

В моей жизни были счастливые моменты, но я не считаю, что счастье — ощущение себя счастливой — это состояние, в котором каждый может пребывать пожизненно. Жизнь устроена иначе.

После получения «Оскара» положение Грейс на голливудском Олимпе стало незыблемым, и она могла больше не опасаться, что ее заставят играть в какой-нибудь ерунде. Но увы, хороших сценариев ей на «Метро-Голдвин-Майер» по-прежнему не предлагали, а сниматься у других кинокомпаний не отпускали ни за какие деньги. Поэтому так и получилось, что на пике своей славы Грейс оказалась в годовом творческом простое.

Впрочем, особо скучать ей было некогда — как и положено настоящей звезде, она разрывалась между фотосессиями, светскими мероприятиями и фестивалями, которые обязана была посещать, даже если ей этого совсем не хотелось.

Именно в это время она познакомилась с человеком, которому предстояло сыграть важную роль в ее жизни — фотографом Хауэллом Конантом. Нет, он не был ее очередной любовью, но. возлюбленные приходили и уходили, а он оставался другом и одним из самых ценных для Грейс людей до самой ее смерти.

Началось их знакомство с того, что весной 1955 года, за несколько недель до вручения «Оскара», журнал «Фотоплей» заказал Конанту сделать портрет Грейс для обложки. Он выполнил то, что они хотели, — сделал великолепное парадное фото актрисы в традиционном стиле этого журнала. Но как художник он остался недоволен. И когда через некоторое время журнал «Коммерс» сделал ему похожий заказ, Конант решил поэкспериментировать и предложил Грейс сфотографировать ее выныривающей из воды.

Эти фотографии стали настоящей сенсацией. Пожалуй, если бы Грейс еще не была звездой, она стала бы таковой после того, как снимки появились на страницах журнала «Коммерс». Конант сумел сделать то, что до этого удавалось только Хичкоку — найти идеальный образ, в котором Грейс казалась зрителю не просто женщиной, а мечтой, богиней грез.

Карьера Конанта после этого резко пошла вверх — первые звезды Голливуда и знаменитейшие политики выстраивались в очередь, чтобы сфотографироваться у него. Но как бы он ни был занят, его сотрудничество с Грейс продолжалось до самой ее гибели в 1982 году — все лучшие ее снимки сделаны именно им.

Вскоре после этой фотосессии Грейс отправилась во Францию на Каннский фестиваль в качестве приглашенной звезды. Ехала она туда с достаточно тяжелым чувством — еще слишком живы были воспоминания о романе с Олегом Кассини, начавшемся именно там, на юге Франции. Но в Каннах ее ждала неожиданная приятная встреча — там в это же время находился ее старый друг-возлюбленный Жан-Пьер Омон, который уже когда-то утешил ее после расставания с Кларком Гейблом и был готов снова помочь ей залечить сердечные раны.

«Я нашел ее за обедом, — вспоминал Омон. — Там было полным-полно важных особ. Но мне было все равно. Я был просто околдован. Она ужасно обрадовалась мне — так же, как и я ей. У меня было такое ощущение, будто мы встретились и влюбились друг в друга впервые в жизни». Это был спокойный и тихий роман, без бурных страстей и серьезных обязательств — именно то, что сейчас было нужно Грейс.