Грейуорен

– Они напоминают мне о том, что реально. Присаживайся. Я заказал на вечер ужин, чтобы немного тебя успокоить, – он говорил так спокойно, как ни в чем не бывало, словно она беспокоилась о неудавшейся поездке, а не о том, что ее похитили.

Он провел ее через один из огромных дверных проемов в зал, где стоял длинный обеденный стол, рассчитанный на сорок человек, но сервированный двумя тарелками, расположенными через четыре места друг от друга. Похоже, он предвидел, что она не соблазнится ужином, потому что не стал распаковывать пластиковые коробки с едой до ее появления. В этом не было смысла, она все равно к ним не притронулась. Джордан молча наблюдала, как он поглощает свою порцию.

Он не пытался ее переубедить, просто пожал плечами, сложил коробки в стопку и сказал:

– Мы можем продолжить разговор завтра. Спальни расположены наверху. Выбирай любую, которая тебе понравится.

Разумеется, она не двинулась с места. Как только он ушел, Джордан бесшумно направилась по коридору к одной из входных дверей.

Но стоило ей потянуться к дверной ручке, тихий голос произнес: бомба.

Джордан посмотрела вверх, откуда исходил голос, и обнаружила стального цвета круг, прикрепленный над дверью, который она поначалу приняла за пожарную сигнализацию. Перед ее взором белым светом светилась цифра двадцать три. Джордан медленно отошла от двери.

Бомба, – предупредил другой предмет позади нее.

Она вернулась в середину коридора и двинулась туда, откуда пришла. Три серых предмета, по форме напоминающих дедушкины часы, хором заголосили: бомба, бомба, бомба.

Сначала она подумала, что Натан сразу же ее убьет. Однако, когда она задала ему прямой вопрос, он ответил:

– Я понимаю, почему ты так решила. Но я всего лишь избавляюсь от твоих копий.

И в этот момент Джордан поняла, что он принял ее за Хеннесси. Ну, конечно, принял. Она оставалась в сознании без живительного магнита поблизости.

– Ты ведь не против? – спросил он. – Ничего страшного, если тебя это не устраивает. Я все равно это сделаю. Просто подумал, что, возможно, ты будешь рада от них избавиться. Ну, знаешь, освободить пространство. Сэкономить ресурсы.

Таким бывал Натан по ночам. Худощавый, высокий мужчина примерно тридцати лет, с элегантными манерами и глазами, прикрытыми тяжелыми веками, с красивыми длинными ресницами, темными, как и его волосы. Как только садилось солнце, он становился приятным, вежливым, участливым, жаждущим разговора, даже если Джордан не горела желанием общаться.

– И скольких ты уже достал? – спросила Джордан. Бомба, – сказала ближайшая к ней дверь.

Он обрадовался ее вопросу.

– Только одну с тех пор, как перебрался сюда. Кстати, сколько их было всего, ты помнишь?

Только одну. Хеннесси. Похоже, он имел в виду Хеннесси. Неужели? Джордан уже не грозило заснуть, но если бы Хеннесси умерла, то она наверняка бы почувствовала. Хеннесси была частью Джордан, и наоборот.

Неважно, что они расстались. Ей становилось дурно при мысли о Хеннесси, медленно умирающей в одиночестве, как убитые девчонки.

– Я сбилась со счета, – ответила Джордан.

Натан обвел пальцем вокруг, словно указывая на все бомбы в здании и говоря: я тебя прекрасно понимаю.

Джордан небрежно спросила:

– Как ты убил ту копию?

И снова Натан ткнул пальцем в сторону бомб. Затем раскрыл и опять сжал пальцы, будто управляя марионеткой, и с печальной улыбкой признался:

– Не люблю, когда они… оставляют грязь.

Джордан тихо сказала:

– Верно.

По ночам Натан заказывал еду, включал музыку, смотрел телевизор в баре на втором этаже.

Днем он вел себя иначе.

Он становился затворником, скрываясь где-то в здании. Порой Джордан слышала, как он расхаживает в комнате у нее над головой. Когда ей все же удавалось мельком его увидеть, он что-то бормотал себе под нос, яростно строча пометки в дневнике.

Именно дневной Натан принес с верхнего этажа тело.

Сперва Джордан приняла его за труп. Человек казался мертвым. Рука, волочившаяся вслед за телом по персидскому ковру, имела нездоровый цвет. Тело было настолько обмякшее, как большинство людей не смогли бы расслабиться при жизни. Но когда Натан опустил Адама Пэрриша на нижнюю ступеньку лестницы, Джордан увидела, что грудь парня все еще едва заметно поднимается и опускается. Он был тощим, как жердь, а его глазницы походили на пещеры.

Джордан впервые ощутила нечто похожее на настоящее отчаяние. Казалось, они продолжают ходить по кругу над своим разрушенным будущим, не имея возможности ничего исправить.

Натан осмотрел свои руки, перепачканные чем-то темным. Кровь? Нет. Ночная грязь, глубоко въевшаяся в линии его ладоней. Он вытер их о свои брюки, а затем достал из заднего кармана свой маленький дневник. Бормоча, он начал перечитывать свои прошлые записи, произнося слова если не вслух, то одними губами.

– Не по плану. Не смог привезти его сюда. Ронан Линч. Пришлось его оставить. Он начал умирать в машине. Отнес его обратно в коридор, чтобы это прекратилось. Студент Гарварда тоже не в порядке. Неважно. Уже недолго осталось. Все встает на свои места.