Грейвел (ЛП)

- Меч Эйвена… - Он остановился, чтобы выдавить ужасный, булькающий кашель, который заставил Алекс схватиться за его торс, чтобы удержать его на месте. – Ваэварка… он сделан из траесоса, чистой тьмы. - Он хрипло выдохнул. - Для меярина его действие хуже, чем кровь Сарнафа, и намного быстрее. Даже если бы он просто поцарапал меня, этого все равно было бы достаточно, чтобы... достаточно, чтобы...

Он снова начал кашлять, и Алекс наклонилась над ним, капая ему в рот еще лэндры, как только его кашель утих. Она была полна решимости, что цветок скоро подействует. Так и должно было быть.

- Шшшш, - сказала она ему, слезы тихо текли по ее щекам. - Просто... просто перестань болтать и побереги силы, хорошо? Пусть лэндра работает.

Он не слушал ее. Он редко это делал.

- Я всегда знал, что умру за тебя, котенок.

Агония. Как лезвие, пронзившее ее сердце, все, что Алекс почувствовала от его слов, было чистой агонией.

Она подавила рыдание и сорвала с себя еще одну нижнюю рубашку, заменив ее первым пропитанным кровью куском материи, когда выдавила слова сквозь комок в горле, отказываясь верить, что он может быть прав.

- Тише, Нийкс.

И снова он не послушал.

- Я однажды сказал тебе, что пожертвовал всем ради тебя, - прошептал он, его холодные руки слабо потянулись, чтобы положить ее руки себе на грудь, серебряная кровь быстро покрыла их обоих. - Но ты должна знать, котенок, я бы делал это снова и снова в течение тысячи жизней, если бы это означало привилегию знать тебя.

- П-пожалуйста, Нийкс, п-перестань болтать, - сказала ему Алекс, теперь открыто плача. - С-с тобой все будет х-хорошо.

Он снова закашлялся, все его тело содрогнулось под ее руками. Но даже тогда он не перестал говорить.

- Скажи Майре… - Еще один прерывистый вдох. - Скажи моей сестре, что я люблю ее. И что я сожалею.

Алекс едва могла видеть его сквозь слезы.

- С-скажи ей с-сам.

Нийкс поднял одну окровавленную руку, пока не коснулся ее щеки, его прекрасные глаза сияли, когда он посмотрел на нее и прошептал:

- Я так горжусь тобой, Александра Дженнингс. Так невероятно горжусь.

- Н-Нийкс… - Она подавилась рыданием и поднесла его руку к своему лицу. - Н-нет… т-ты н-не можешь…

Его глаза расфокусировались, а голос затих, пока его почти не стало слышно.

- Я всегда буду с тобой, котенок. До тех пор, пока на небе есть звезды.

И с этими словами его рука обмякла, глаза закрылись, а грудь стала неподвижна.

- Н-н-нет! - воскликнула Алекс, вцепившись в него. - П-пожалуйста, Нийкс! Ты н-не можешь оставить меня!

Но он не пошевелился. Он оставался неподвижным под ее руками.

Безжизненным.

- Н-нет-нет-нет, - прошептала Алекс, ее голос дрогнул, когда она обхватила его руками, не обращая внимания на то, сколько крови впиталось в ее одежду. - Нет, п-пожалуйста, нет!

Но сколько бы она ни умоляла, сколько бы слез ни выплакала, она не могла отрицать правду.

Нийкс был мертв.

Он отдал свою жизнь, чтобы спасти ее, защищая ее до самого конца.

(вставить картинку)

Алекс проплакала над телом Нийкса несколько часов.

Сорайя уткнулась носом в ее бок, завывая свой собственный плач; они вдвоем оставались в скорбном бдении рядом с ним, пока солнце катилось по небу.

В конце концов, физическая и эмоциональная реакция на все, через что Алекс прошла в те выходные, настигла ее, от борьбы с Трелл, до похищения и пыток, до битвы при Грейвеле, до опустошения от потери не только Уильяма и Леди Тайн, но и Нийкса, кого-то настолько дорогого для нее, что она не знала, как выживет без него. Ошеломленная, а также из-за того, что заряд энергии от хэсонделя покинул ее организм, усталость обрушилась на Алекс, когда она плакала, проваливаясь в беспокойный сон.

Когда проснулась позже, прижавшись всем телом к теплу Сорайи, голова у нее была гораздо яснее. Она смогла преодолеть парализующую силу горя и войти в состояние оцепенения, которое позволило ей осознать, что скоро стемнеет, и даже с ее доспехами с подкладкой из Мирокса и толстой шубой Сорайи, защищающей ее, она не могла оставаться на холоде. Пришло время начать действовать, время выяснить, что произошло в Грейвеле после их отступления, время убедиться, что Каспар Леннокс и Сорайя доставили ее друзей в безопасное место, время узнать, с каким ужасным кошмаром ей придется столкнуться дальше.

Но прежде чем она была готова сделать что-либо из этого, Алекс сначала нужно было позаботиться о Нийксе.

Стоя на коленях на ледяной вершине горы Педрис, Алекс копала голыми руками, пока ее пальцы не покрылись волдырями, а затем продолжала копать, пока утрамбованный снег, в конце концов, не уступил место каменистой почве. Она оцепенела от боли, физической и эмоциональной, сосредоточившись только на одной задаче - похоронить друга в месте, которое было особенным для них обоих.