Грех боярышни, или Выйду замуж за иностранца

- Клянусь небом, вы потрясающи. Ни одна известная мне дама не дала бы столь дерзкого ответа, да еще в столь пикантной ситуации. Что ж, извольте, я расскажу, но моя история вполне обычна. Фентоны - семейство знатное, но мы никогда не были особенно богаты. Мой отец был человек весьма расточительный и лихо тратил то немногое, что у нас было. Выручал нас только младший брат отца, благодаря его влиянию отец все же удерживался в рамках приличий и нашего небольшого состояния. Дядя заботился и обо мне, именно он настоял, чтобы я стал морским офицером. Потом он умер и все пошло прахом. Отец, то ли с горя, то ли на радостях, ударился в безудержный разгул, быстро спустил остатки семейного имущества, наделал долгов и не нашел ничего лучшего, как пустить себе пулю в лоб. Поместье отошло кредиторам, правда, выяснилось, что покойный дядя, видимо предвидя такой оборот, сумел припрятать часть матушкиного приданого у доверенного банкира. Этих денег хватало на жизнь ей и моей маленькой сестре, ну а ваш покорный слуга отправился в Карибское море, чтобы наняться на какой-нибудь капер во славу Британии и собственного кошелька. Обещал вскоре вернуться, расплатиться с отцовскими кредиторами, выкупить поместье, дать сестре приданное, - Джеймс улыбнулся воспоминаниям, - На пути к Карибам наш корабль встретился с испанским флотом. Нас атаковали и захватили. Убитых отправили за борт, раненных прикончили и спровадили следом. Я был легко ранен в ногу и это спасло мне жизнь. После боя у испанцев не хватало галерных гребцов и меня приковали к веслу. Не слишком приятное времяпровождение: днем жара, ночью холод, все время вонь и усталость, не говоря уж о милом пристрастии надсмотрщиков к хлысту. Почему я вам все рассказываю? - Джеймс прервался, - Я не вспоминал об этом периоде моей многогрешной жизни уже долгие годы. Ни моя семья, ни мои друзья не знакомы с этой частью моего прошлого. Так почему же я рассказываю вам?

Преисполненная смущением и раскаянием Варя прятала глаза. Будь проклят ее длинный язык! Что кричала она ему в тот печальный день, положивший начало их глупой ссоре? Она назвала его холопом, рабом, не понимая, что возвращает его к ужасам прошлого. Как она могла так поступить! Неудивительно, что он рассвирепел. Она вспомнила свое детство в украинской вотчине и непроходящий страх перед татарским полоном, живший в душе каждого жителя, вспомнила, с каким бережным уважением и почтением относились к беглецам из Крыма. Она попрекнула его иноземным рабством! Пусть она не знала, но все равно грех на ней!

- Мне бы хотелось услышать, что было дальше, - мягко сказала Варя, коснувшись его руки.

Джеймс немедленно завладел ее ручкой и продолжил:

- Через месяц разразился шторм, корабли разметало и наша галера осталась в море одна. Надсмотрщик (мир праху его!) допустил оплошность и мне удалось завладеть ключами от кандалов. Дальше - бунт, мы были безоружны, но нас было много и мы здорово озверели, так что испанцам не помогли ни шпаги, ни мушкеты. Мы захватили галеру, а потом и встретившийся галеон испанского флота, не подозревавший, что один из их кораблей сменил хозяев. Затем бывшие рабы решили выяснить, чего могут достичь отважные люди, имея в распоряжении прекрасный корабль и все моря мира. Мне, как единственному морскому офицеру, предложили стать капитаном, - он усмехнулся, - Пришлось изрядно попотеть, втолковывая моим головорезам, что я их капитан не только по названию. После месячного знакомства с испанским галерным рабством я решил, что Испания мне кое-что должна и взыскал долг с процентами. Постепенно обзавелся целым флотом, стал заниматься торговлей, создал свои фактории в Индии, Африке, американских колониях и, наконец, решил, что могу отправляться в Англию выполнять данные обещания. Приехал и застал мою сестру возвращающуюся с кладбища после похорон нашей матери. Я плавал шесть лет и опоздал на один день, - Джеймс помолчал, - Я часто перебираю события прошлого и думаю, что вот если бы этого, или того, или еще чего-нибудь не было, я бы вернулся домой на день раньше и застал свою мать живой.

Варя крепко сжала руку Фентона, заглянула ему в лицо.