Грех боярышни, или Выйду замуж за иностранца

Джеймс согласно наклонил голову, подумав, что впервые в жизни ему предложили стать дуэньей при юной даме. Вроде бы раньше считалось, что как раз от него таких дам беречь надо. Стареет он или права была Варвара, когда говорила, что для древнего боярского рода иноземец не только не жених, но даже и не мужчина. А девице-то снова удалось его удивить. Оказывается мало того, что она светская красавица, мало того, что ведьма, она еще и рачительная хозяйка. Нет, просто средоточие всяческих достоинств, с какой стороны ни посмотри. Эдакий клад с косами, неземное совершенство, право слово!

- Не стоит беспокоиться, боярин, о леди я позабочусь, вы, главное, успокаивайте царя и лагерем станьте у самой кромки болота.

- Кажется, все уж обговорено, что за охота повторять, - девичий голосок прервал их беседу. - Батюшка, - тон Варвары стал много почтительнее, - для вас с Алешкой все готово, можете ехать. Мы вслед за вами.

Джеймс во все глаза уставился на Варю. Он-то думал, что мера его удивления на сегодня переполнена, оказывается, вовсе нет, невозможная девица снова нашла, чем его потрясти. Боярышня Опорьева предстала перед ним в широченных казацких шароварах темного сукна, ладно сидящих на ее длинных стройных ногах. Шаровары были заправлены в кожаные сапожки, коротенький, стянутый на талии кожушок с меховой опушкой охватывал тонкий стан, туго заплетенная золотая коса падала на грудь из-под круглой волчьей шапки с хвостом.

От созерцания экзотического туалета Вари Джеймса отвлекло только прощание с хозяином дома. Боярин Опорьев с сыном спустились вниз и с шумом и гамом, проскакав через всю Москву, отбыли к назначенному месту встречи. В то же время Джеймс и Варвара, сопровождаемые неизменным эскортом - Алленом и Палашкой, тихонько выскользнули через сад, проехали задами и вскоре тоже выехали на окраину города.

Четверка всадников двигалась в молчании. Джеймс нервно поглядывал на свою спутницу. Невозмутимо восседая в мужском седле, Варвара, казалось, интересовалась только дорогой. Безобразие, после того, что произошло между ними вчера, приличная молодая девушка просто должна быть смущена. А эта! Голос спокойный, глаза не прячет, статуя, а не женщина.

Глухая злоба заполонила душу Джеймса. Ведь так легко было бы разрушить ее спокойствие. Здесь, сейчас разрешить ситуацию, разом прекратить эту пытку. Они одни, она в полной его власти. Аллен никогда не подведет своего командира, стоит только мигнуть, он придержит рыжую служаночку, и тогда... У Джеймса вспотели ладони, горячечные видения замелькали перед глазами. Сперва она не догадается, потом не поверит, а когда понимание придет, будет уже поздно. Он сдернет гордячку с седла и швырнет ее наземь. Да, прямо сюда, на дорогу! Он словно воочию увидел как огромные сапфировые глаза превратятся в озера ужаса, когда он прижмет ее к земле. Она будет биться под ним, будет умолять, ее золотые волосы станут метаться в черной липкой грязи! Брызнут медные застежки полушубка, треснет сорочка и перед ним окажутся розовые холмики грудей, беспомощные под его жадной рукой. А когда она почувствует его в себе, она закричит: страшно, отчаянно. И все будет кончено, он оставит ее, одну, на обочине!

Дикий, мучительный стыд скрутил Джеймсу внутренности, во рту появился мерзкий гнилостный привкус. Господи, до чего он дошел! Он, всегда презиравший мужчин, взявших женщину силой, он, считавший насилие признанием мужской ничтожности! Что же сделала с ним московская ведьма! Он искоса смущенно глянул на Варю и встретил спокойный, ничего не выражающий взгляд. Ладно, раз красотке угодно играть в невозмутимость, и он сделает вид, что ничего не случилось. Джеймс откашлялся и преступил к светской беседе:

- Меня по-прежнему удивляют русские обычаи. У вас так много кричат о традициях, обвиняют европейские наряды в греховности. Однако ни одна англичанка вашего возраста и положения никогда и никуда не осмелилась бы надеть столь оригинальный туалет, это погубило бы ее репутацию. А здесь даже такой ревнитель приличий как ваш отец считает подобный костюм вполне нормальным.

Варя обернулась к нему:

- Вероятно, англицкие дамы привыкли лазать по болотам в своих лучших придворных платьях. На мой взгляд, сие невместно, пиявки цепляются за шлейф, а лягушки прыгают в вырез, но чего ни сделаешь ради должного политесу.

Она пришпорила лошадь и обогнала его, явно показав нежелание разговаривать.