Грех и невинность

— Я не знаю, что именно произошло, — произнесла Джейн. — Я хотела уйти от вас, но почувствовала толчок в спину. Я не видела, кто это сделал, потому что не смотрела на окружающих меня людей. Все мое внимание было сосредоточено на…

— Леди Пелчем? — подсказал Уикем.

Нет, на нем. Но Джейн никогда не призналась бы в этом. Она испытывала жгучее чувство стыда от того, что постоянно думала о лорде Уикеме, вместо того чтобы помнить о Дел.

Уикем покачал головой:

— Все произошло так быстро, и на помощь бросилось такое количество людей, что я не успел заметить, кто из них был рядом с вами изначально. Салаберри стоял слишком далеко. Впрочем, как и лорд Пелчем. Леди Питерсборо вышла из своего ландо.

Джейн судорожно сглотнула при упоминании имени Салаберри. Неужели кто-то толкнул ее под колеса экипажа, чтобы пресечь попытки разыскать Дел?

— Я не видела ни лорда Питерсборо, ни Тревора.

Шарлотта тоже была в парке. Когда тетя повела Джейн к экипажу, она успела заметить золотистые локоны подруги и ярко-алую амазонку.

— Я уверена, что леди Амелия Уэнтуорт не собиралась наезжать на меня. Слишком потрясена она была тем, что случилось.

— В сложившихся обстоятельствах я ни за кого не могу поручиться, — возразил Уикем.

Он смотрел на нее так же, как и в тот день, когда она сказала ему, что Тревор бьет Дел. Еще никогда Джейн не видела в глазах мужчины такого беспокойства за нее. Только нельзя было допускать, чтобы этот взгляд проник в самое сердце.

— И вы не станете больше подвергать себя опасности, — добавил Уикем.

— Прочитайте письма, — попросила Джейн. — Прошу Вас, прочитайте.

Брови лорда Уикема удивленно взметнулись, когда он прочитал первое письмо.

«Приезжайте сегодня в клуб. Жду не дождусь, когда увижу вас снова. Дартмур».

— Это муж Шарлотты. Вы ездили с визитом к Шарлотте, леди Дартмур… и ничего мне не сказали. Она призналась мне, что ее муж очень хотел обладать Дел, но это ему так и не удалось. А Шарлотта беременна.

Некоторое время лорд Уикем сидел, точно оглушенный. Джейн испытала то же самое, когда утром прочитала эти письма. Их принесла миссис Ходжкинс, которая была невероятно взволнована новой ролью посыльной. Ей и в голову не могло прийти, насколько отвратительно их содержание.

— Другое от Салаберри, — произнесла Джейн, стараясь не показывать своих истинных чувств. И все же ее голос предательски задрожал. — Он грозится наказать меня.

— Дьявол! — Это письмо Уикем не стал читать вслух. Но Джейн и так не забыла бы ни слова.

«Испорченные леди, убегающие во время моего выступления, должны подвергнуться наказанию. Встретьтесь со мной сегодня вечером, моя восхитительная новообращенная. Приходите и поиграйте со мной».

— Как думаете, Салаберри рассказал о моем посещении клуба леди Питерсборо? Или одной из знакомых мне леди? Шарлотта меня тоже видела. И наверняка сообщила об этом мужу. Поверить не могу, чтобы Шарлотта так со мной поступила. Неужели она не понимает всей опасности?

Уикем застонал:

— Думаю, Салаберри сам вас узнал. А я подтвердил его догадку.

— Что?

Уикем потер шею, взъерошив на затылке волосы.

— Салаберри рассказал мне, что ваш покойный супруг был покровителем одной из пропавших куртизанок, и что он сломал ей нос.

Джейн потребовалось некоторое время, чтобы осознать услышанное. Покойный супруг. Разбитый нос. Ей стало дурно, но она не удивилась. Шеррингем всегда вынуждал своих любовниц совершать поступки, за которые потом сурово наказывал.

Джейн взглянула на лорда Уикема, наливавшего из графина бренди:

— Мой муж был покровителем пропавшей куртизанки?

— До того как она начала работать в клубе миссис Броуэм.

К горлу Джейн подкатила тошнота. К тому времени ее муж переехал жить к женщине по имени Флер де Жардин. Мисс де Жардин была весьма честолюбивой содержательницей борделя, а не актрисой. Она погибла в огне вместе с Шеррингемом.

— Но ведь вы не говорили Салаберри, что я была с вами? — спросила Джейн.

— Конечно, не говорил. Но я понял, почему вы так испугались тогда, в клубе… — Уикем осекся, подошел к Джейн и протянул ей бокал. Она никогда бы не смогла выпить такое большое количество спиртного, но все же взяла бокал из рук графа и сделала глоток.

К удивлению Джейн, лорд Уикем сел на подлокотник ее кресла. Напиток застрял у нее в горле. Она закашлялась, а на глазах выступили слезы.

— Если у Салаберри и зародились подозрения относительно того, кто скрывается под густой вуалью, — пробормотал лорд Уикем, — то выражение моего лица их подтвердило. Я подумал о том, что вам причинили боль, и эти мысли отразились у меня на лице. Извините меня.

На лбу лорда Уикема залегли глубокие складки, а вокруг его соблазнительных губ образовались морщинки. О да, Джейн представляла, сколь легко отдать собственное сердце этому джентльмену, проявляющему о ней такую заботу. Так что предостережения тетушки Регины оказались совсем нелишними.

Джейн сделала еще один глоток, и спиртное обожгло горло.