Грех и покаяние последних времен

Смысл веданты, сообщенный Вивеканандой, заключается, главным образом, вот в чем: все религии истинны, но веданта это самая высшая истина. Различия кроются лишь в "уровнях истинности". Человек не идет от заблуждения к истине, а поднимается от истины к истине, от истины, которая ниже, к истине, которая выше. "Сегодняшняя материя – дух будущего", "сегодняшний червь – завтрашний бог". Вся веданта зиждется на том, что человек есть бог. Так что спасение человека – дело рук самого человека. Вивекананда выразил это так: "Кто может прийти на помощь бесконечному? Даже рука, протянутая тебе из тьмы, должна быть твоею собственною рукой".

Современные индуисты будто равно уважительно относятся ко всем религиям и желают объединиться с каждой, "молясь в мечети с магометанином", "поклоняясь огню с зороастрийцем", "преклоняя колени пред крестом с христианином", они считают, что будто все религии от самого низкого фетишизма до самого высокого поклонения "абсолюту" – это всего-навсего различные попытки осознать "бесконечное", думают, что они "собирают эти цветы и, связав их вместе нитью любви", создают из них "дивный букет поклонений", но при этом все религии оказываются только ступенями к "наивысшей религии" – адваита веданте. Индуисты особенно презрительно относятся к христианству, которое считают "низкой истиной" – дуалистической (так Вивекананда в частной беседе заметил, что "только трус подставляет бьющему другую щеку").

Веданта провозглашает полную свободу для каждой души "быть самой собой" и отвергает какое бы то ни было различие между священным и мирским.

Цель индуизма – создание вселенской (универсальной) религии, цель, весьма желанная дьяволу, дающая ему возможность подставить этой лжерелигии лжебога – антихриста – и в лице его добиться наконец поклонения себе как богу всего мира. Такая вселенская религия не может признавать "индивидуалистических, сектантских" идей, она не желает иметь с христианством ничего общего. Эта "религия грядущего" будет опустошительным пожаром, пожравшим христианство. Если христианин согласится с утверждением индуистских проповедников, что различия у них с нами только кажущиеся, а не реальные, тогда индуистские идеи получат свободный доступ в его душу; развращающая же сила индуизма непомерна – она приводит к самому порогу поклонения злу.

Горе тем, которые зло называют добром, и добро – злом, тьму почитают светом, и свет – тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое – горьким! Горе тем, которые мудры в своих глазах и разумны пред самими собою! /Ис. 5, 20-21/.

2. Йога

Индийская йога – учение, рекомендующее довольно аскетический, подчиненный дисциплине образ жизни, – состоит в управлении дыханием и в определенных физических позах, которые приводят к состоянию расслабления, способствующему медитации, при которой обычно применяется мантра, или священное изречение, помогающее сосредоточиться. При этом йога ставит цели духовные (!), а не только физические, как достижение телесного здоровья и красоты. Чаще всего тем, кто приступает в наше время к подобным занятиям, ничего не сообщают о сверхъестественном, а лишь о здоровье, о физическом и нравственном совершенстве. Более того, все мистическое и оккультное отрицается. Но потом, спустя время, "продвинутым", перспективным и надежным ученикам открывают эзотерическое, тайное учение. Но и такой – "телесный" – уровень упражнений йогой формирует определенные духовные воззрения и готовит человека к духовным переживаниям, о которых тот пока не догадывается. Большинство изучающих это учение так и остается на уровне экзотических упражнений, индуистского жаргона и сознания своей значимости "в космосе". В этом последнем пункте и сосредоточены истинные эзотерические цели начального посвящения: сознание собственной значимости – вот что внушается человеку вместе, конечно, с непременной заботой о здоровье, а также "любовью к людям", сопровождаемое учением о каком-то абстрактном и расплывчатом "добре" и "нравственности". Но для христианина "сознание собственной значимости" есть проявление сатанинской гордыни, которая сжигает и превращает в ничто всякое доброе начинание.