Грех и святость русской истории

– Почему же это благородное чувство в современном массовом сознании зачастую связывается с чем-то консервативным, отсталым, даже заскорузлым? И почему столь нетерпимое отношение к патриотизму исходит от людей, зовущих себя «демократами»?!

– Есть простое объяснение, касающееся большинства этих людей. Совсем недавно они были настроены чисто коммунистически, были «тоталитарными». И когда они объявили, что являются демократами, это выглядит так, как если бы пресмыкающиеся объявили, что с завтрашнего дня они являются млекопитающими.

Иногда говорят, что эти люди притворялись и, занимая партийные посты, в душе были демократами. У меня достаточно большой жизненный опыт, и я могу сказать, что «притвориться» в тех условиях было просто невозможно. Человек истинно демократический просто не смог бы сделать в тех условиях такую карьеру, как, скажем, Ельцин или Гайдар, который при самом «застое» в возрасте 26 лет уже «пробился» вместе с таким же молодым Чубайсом в экономическую «комиссию» при Политбюро ЦК КПСС.

– Вы говорите, что «демократы» – это люди с тоталитарным, старым мышлением. Но ведь именно для этого мышления свойственна любовь к Родине, патриотизм.А ведь эти люди почему-то вдруг стали врагами патриотизма, из государственных людей они каким-то образом превратились в антигосударственников?…

– Это, пожалуй, самое печальное. И как раньше нынешние демократы молились на коммунизм, так сегодня они же молятся на так называемое цивилизованное общество. Причем под этим цивилизованным обществом понимаются те пятнадцать высокоразвитых стран, которые живут за счет всего остального мира. Так, Соединенные Штаты, где проживает лишь 4 процента населения Земли, потребляют 60 процентов мировой энергии. Это не только грабеж других народов, но и реальная угроза страшных экологических последствий для всей планеты.

И вот наши «демократы» переориентировались туда, на новую воображаемую реальность. А раз они молятся на другие страны, естественно, выкидывают за борт опыт России. Но и на Западе, и в России есть своя истина и своя ложь, свое добро и свое зло, своя красота и свое безобразие. Примитивное сознание, воспитанное тоталитаризмом, воображает, что можно перенести с Запада их добро, оставив зло там. А у нас в России выжечь зло и оставить добро. Это совершенно бессмысленная, убогая, свойственная как раз тоталитарному мышлению программа.

И если уж говорить о ложных идеях, то, пожалуй, самая ложная родилась в XVII веке и широко развилась в XVIII. Это идея «прогресса». Именно ее проповедуют нынешние «демократы». Относительный прогресс возможен. Но он связан именно с тем, что люди что-то приобретают, а что-то теряют. Сейчас люди за несколько часов могут переноситься по воздуху из одной точки планеты в другую. Вроде бы гигантское превосходство по сравнению с теми, кто два века назад месяцами тащился на телеге или в карете по земле. Но дело в том, что перед человеком, который проезжал из Москвы в Париж в карете, открывался невероятно богатый мир, он переживал гигантскую жизнь. Как прекрасно сказал Михаил Пришвин: «Пешеход творил пространство, а самолет его пожирает…»

– Сегодня нашу страну усиленно переводят на рельсы рыночной экономики. Как вы полагаете, окажет ли это благотворное влияние на нравственный климат в нашем обществе, будет ли это способствовать духовному возрождению России?

– Неправильно думать, что насаждаемая ныне форма экономики может что-то изменить. Как я уже сказал, у наших современных реформаторов чрезвычайно примитивное мышление, восходящее к тому вульгаризированному марксизму, который у нас господствовал до последнего времени. Они по-прежнему думают, как это было когда-то сформулировано в «Кратком курсе истории ВКП(б)», что, изменив «производственные отношения», мы обретем такие благоденствие и изобилие, которые характерны для высокоразвитых стран. При этом почему-то никто не обращает внимания на то, что рыночная экономика существует в большей части мира и тем не менее, как явствует из вполне объективных сведений ЮНЕСКО, каждый год в мире умирают от недоедания двадцать миллионов человек. И это при рыночной экономике.