Грех в твоей крови

– А у тебя? Ты была близка и со мной, и с Миелом. Ты никогда не смогла бы принять решение и выбрать. Это правильно?

Я вздыхаю и потерянно качаю головой.

– Вы один человек. Как ты думаешь, почему вы оба мне нравились? Потому что мне нравилось в тебе все. В том числе и твоя демоническая сторона. Только мою такую сторону… вы все ненавидите.

Я прикасаюсь к ране на груди, где Лакрос вырезал часть черного сердца. Что ж, это сделал не Лиран. Но он никогда по-настоящему не хотел принимать мою демоническую сторону. Он хотел ее использовать, но чтобы я ее не показывала. Так же как делал он сам. Потому что, очевидно, никто, кроме его ближайших знакомых, не знает о его другой части личности.

– Это неправда.

– Нет, это так. И ты это знаешь. Ты хотел сделать из меня то, чем я не была. И не ради того, чтобы защитить меня или Авиелл. Ты хотел показать мне жизнь, которая могла бы стать моей, чтобы у меня возникли к тебе чувства, потому что я была тебе нужна. Знаешь что? Это почти сработало. Да, я почти решила, что хочу быть такой и хочу так жить. – Все больше и больше слез льется у меня из глаз, когда я осознаю, насколько я была ослеплена. Самой собой. – Я думала, что было бы хорошо, чтобы со мной обращались так же, как с Авиелл. На какое-то время я подумала, что будет правильно, если меня будут любить просто потому, что я существую. Я думала, что хочу быть такой. Хочу получать такие подарки, как этот кулон.

Подняв руку, я сжимаю кулон.

– Я думала, что однажды буду танцевать на балу в этих платьях, как это делала Авиелл. Да, я хотела стоять перед алтарем. Я считала, что достойна жизни, которой мне недолго дали пожить… той жизни, которой меня всегда лишали, но которой я так сильно хотела. Первый раз в жизни думала, что я ее по-настоящему достойна.

Голос у меня срывается. Подбородок дрожит. Я плачу, понимая, насколько все это было неправильно.

– А знаешь, Лиран? Я достойна и большего. Но такой жизни, такого обмана… этого мне не нужно.

Слезы стекают у меня по щекам и шее, когда я наконец осознаю все это. Я вспоминаю момент, когда мы сидели с Сантосом и у меня исчезло желание скрывать свою личность и свою силу. Я не хотела больше скрывать свой шрам. Я – личность. Навиен. Герой. Черт возьми, я многого стою. Я сама, а не потому, что я изображаю Авиелл.

Я поворачиваюсь и открываю замок.

– Навиен, не делай этого! – рявкает Лиран, но тут дверь распахивается, а меня охватывает тупая боль, от которой трудно дышать.

Я в изумлении смотрю вниз на кончик стрелы, торчащей из моего живота. Лиран в меня выстрелил.

Ангел медленно выходит из клетки. Его взгляд переходит от стрелы к Лирану, и в глазах у него горит жгучая ненависть.

Я хочу пошевелиться, но тут что-то хватает меня. Не что-то. Кто-то. Это Ларо. За ним появляются Аметист и Джиа. Они оплетают меня тенями.

Ангел вскрикивает и пытается добраться до меня. Пульсирующая боль в животе стихает, оставляя после себя какую-то пустоту.

Я смотрю на Лирана – в глазах у него шок. Он настолько потрясен, что не видит приближающегося ангела. Тот бьет его по голове одним из своих крыльев, и Лиран падает на землю.

Затем архангел снова поворачивается ко мне. Я поднимаю голову и вижу бесконечное отчаяние в его зеленых глазах.

– Беги! – беззвучно выдыхаю я.

Лицо у него искажается. Тело сильно напрягается. Он ничего не говорит, но во взгляде у него мне удается прочесть молчаливое обещание, что он вытащит меня отсюда… а затем он исчезает.

Эпилог

Крики лженаследницы эхом разносятся по коридорам дворца. Я помню, как моя мама рассказывала мне о ее рождении. Мамина задача была забрать и унести новорожденную.

Ее мать, княжеская супруга, не хотела ее отдавать. Я иду на этот крик, прячась в темных закоулках коридоров, чтобы меня не заметили. Этому меня тоже научила мама. Она была влюблена в героя при дворе княжества Истины и в конце концов родила от него меня. Никто не должен был узнать, что я существую.

Когда я принесла одежду лженаследнице и увидела ее метку – черное сердце, во мне зародилась надежда, что что-то в этом мире может измениться.

Но сейчас я вижу, как они несут ее в библиотеку. Из груди у нее торчит стрела. Сердце у меня колотится. Я должна что-то сделать. Но что?

– Я сказал ей, что она предвестница, несущая свет. Мы должны стереть ее воспоминания, – взволнованно говорит Арк.

Мне нравится герой князя. Но то, что он произносит, заставляет меня содрогнуться. Он хочет стереть ее воспоминания?

– Делай то, что необходимо, – приказывает князь и кивает ему. – И залечи ее рану.

– Что еще она знает? – спрашивает Аметист, герой нашего князя.

– Мало. Она еще не знает реальной роли Густы. И роли Тарона. Кроме того, она не знает, что Авиелл делала у мятежников.

– Хорошо, – кивает Аметист. – Иначе она могла бы передать эту информацию ангелу. Это было бы для нас очень плохо.

– Он не оставит ее у нас, – задумчиво бормочет князь.

– Значит, мы должны как можно скорее связать ее со мной клятвой, – говорит Авиелл, настоящая княжна, задумчиво усмехаясь. – Тогда она больше не сможет уйти. Никогда. У нее не будет собственной воли.