Грех во спасение

Вокруг вмиг воцарилась тишина, и даже внизу смолкла ругань и прекратилась возня. Жадные лапы отпустили ее, и каторжники молча, как но команде, отступили на несколько шагов назад. Они по-прежнему угрюмо смотрели на нее, но попыток напасть больше не предпринимали, и Маша решилась повторить свою просьбу:

— Господа, передайте моему жениху, что его невеста хочет увидеться с ним!

Из толпы каторжников выдвинулся высокий худой старик, возможно, он только показался Маше старым из-за царящего в подземелье сумрака, во всяком случае, голос у него хотя и с легкой хрипотцой, простуженный, но звучал довольно молодо. Он подошел к Маше, внимательно осмотрел ее и произнес:

— Нет тут вашего жениха, барышня. Они в другой штольне работают, дальше по горе. Он ведь из государственных…

— А кто же вы тогда? — Маша взглянула с недоумением на окруживших ее людей и вновь перевела взгляд на старика.

— А мы из тех, кто купцам кровь пускает да такими вот девками закусывает! — прокричали весело из толпы.

Старик поднял вверх руку, и голос тут же смолк.

— Уголовные мы, — сказал он глухо и перекрестился. — Не спускайтесь больше в рудник, барышня. Мужики тут работают голодные, но бабам заскучавшие, еще случится что ненароком. Уходите от греха подальше!

— Спасибо, — прошептала Маша и попятилась, назад к лестнице.

— Осторожнее, свалитесь! — Чья-то рука подхватила ее под локоть, и Маша испуганно вскрикнула, увидев, что это каторжник с вырванными ноздрями.

— Что, барышня, небось сердечко как овечий хвост задрожало? — усмехнулся тот, и обезображенная губа судорожно дернулась. — А ты меня не боись, мужик я смирный, незлобивый, а что не красавец, так это меня за побеги так изукрасили.

Каторжник посмотрел вниз и крикнул, чтобы подали лестницу. Через секунду та была на своем месте.

Старик вновь подошел к Маше:

— Простите нас, если сумеете. Ошибочка невзначай вышла. Думали, шалава какая новая пожаловала. Тут некоторые за деньги приходят мужиков позабавить.

Маша поежилась от страха, представив эти забавы, которых ей лишь по счастливой случайности удалось избежать.

А старик продолжал, словно не заметив ее испуга:

— Мы Дмитрия Владимировича очень даже уважаем. Завсегда куском хлеба поделится, последнюю рубаху с себя снимет, даром что князь. Мы уже слышали, что к нему невеста приехала. Поздравляем вас и счастья желаем. Только, ради бога, больше не ходите сюда. Барышням здесь делать нечего!

— Спасибо, — прошептала Маша еще раз и поспешно, оступаясь и чуть не падая с лестницы, спустилась вниз.

Она не помнила, как вслед за Антоном выбралась наружу.

И только когда впереди показался дневной свет. Маша, кажется, в первый раз после того, как вступила на лестничную перекладину, облегченно вздохнула. Вскарабкавшись по крутому откосу, они вышли наружу, и девушка обессиленно опустилась на большой камень рядом с входом в штольню. Зажмурившись от яркого света, она подставила лицо солнечным лучам, не обращая внимания на недовольно бубнившего рядом сторожа. И, только вдохнув несколько раз свежего, бодрящего воздуха, она открыла глаза. Антон сидел по другую сторону от входа, высоко закинув голову, а солдат, забросив винтовку за сипну, прикладывал к носу лакея снег, мгновенно розовевший.

Заметив взгляд Маши, солдат с досадой проворчал:

— Говорил же я вам, барышня, чтобы не задерживались.

Так вы, мало того что чуть на плац-майора не напоролись, еще и потасовку затеяли! Беда с вами, да и только! — Он удрученно шмыгнул носом, вновь набрал полную пригоршню снега и приложил к Антоновой переносице. — Смотрите, как вашего пария эти душегубы суродовали!

Маша подошла к Антону. Глаз лакея украшал приличный синяк, а нос основательно распух. Пришлось доставать еще одну ассигнацию, после чего солдат клятвенно пообещал, что не скажет об их спуске в рудник даже на дыбе.

— Что же ты, голубчик, не предупредил нас, что Дмитрий Гагариной в другом месте сегодня работает? Отправил нас прямо в лапы уголовников, а потом еще сокрушаешься, — в свою очередь укорила его Маша.

Солдат смущенно развел руками:

— Бес попутал, барышня! Запамятовал я, клянусь всеми святыми, что князь сегодня в другой штольне работает. Их ведь каждый день с уголовными меняют. Совсем из головы вылетело, когда вас здесь увидел. Простите, не со зла это! — Он испуганно оглянулся по сторонам и неожиданно попросил:

— Только жениху своему, Дмитрию Владимировичу, не говорите, ради бога! — Достал из-за пазухи обе ассигнации и подал их Маше. — Возьмите деньги, раз уж под неприятности вас подвел…

— Пет уж, теперь они твои! — Маша отвела протянутую руку. — Ты рисковал, когда позволил нам спуститься в рудник, а что смены перепутал, так это с каждым может случиться.

Солдат поспешно спрятал деньги под рубаху, и только позже Маша поняла его торопливость: за те десять рублей, что она заплатила ему за услугу, в Терзе можно было купить приличный дом…

Прасковья Тихоновна встретила их за воротами, смерила взглядом, осуждающе покачала головой и первой прошла в избу.

Маша и Антон виновато переглянулись и последовали за ней.