Грехи ангелов

— Неужели ты думаешь, что я забыл о трех твоих прошлых авантюрах? Две из них оказались весьма удачными. Конечно, ты не завоевала своими постановками Уэст-энд, однако «Святой Грааль» получил превосходные отзывы, и приходится признать, что ты очень выросла и преуспела в профессиональном отношении. Я не забыл другие твои довольно странные постановки, над которыми ты работала год за годом. — Он усмехнулся. — И мне пришелся по душе тот спектакль в Эдинбурге. Герои были весьма темпераментны. Ты даже ухитрилась вставить туда постельную сцену.

— Мы ведь не связаны моралью викторианской эпохи, как Эмили Бронте, — пожала плечами Джеки. — Между тем это история о сильных страстях, и просто нельзя было обойтись без той любовной сцены.

— Конечно-конечно. Ты права… — согласился он и пошутил: — Уверен, что Эмили аплодировала тебе с того света.

Джеки застенчиво улыбнулась.

— Итак, вернемся к нашим делам, — сказал Дэвид и сделал паузу. — Мюзикл о Мэрилин Монро, безусловно, обещает быть превосходным и притягательным для самой широкой публики. Возможно, я даже сорву большой куш, вложив в него деньги, как те счастливцы, которые спонсировали «Кошек»… Во всяком случае все, что ты рассказала, звучит очень убедительно, моя дорогая. Я вижу, ты совершенно поглощена своим проектом. В тебе столько же чувства и страсти, как в тех твоих героях из спектакля в Эдинбурге… — Он чуть улыбнулся. — Ты совсем не похожа на свою мать… — добавил он. — Ты смотришь на мир моими глазами. Впрочем, иногда в тебе проступает и Анжела… По крайней мере, — добавил он с неожиданной резкостью, — благодари Бога, что ты не унаследовала ее отвратительный эгоизм и тщеславие, которого хватило бы на весь Техас…

Джеки удивленно приподняла брови. Обычно отец воздерживался от подобных критических отзывов, предпочитая отмалчиваться, когда разговор заходил об Анжеле.

— Я понимаю тебя, — кивнула Джеки, — но сейчас мне не до матери. Она чрезвычайно осложнила мне жизнь, и у меня нет ни малейшего представления, почему она приняла такое решение. Ведь ей всегда было наплевать, на что я трачу деньги. Иногда я поражаюсь ее безжалостности.

— Твоя мать, моя дорогая, редкая женщина. Теперь ты это понимаешь. — Дэвид чуть заметно улыбнулся. — Кстати, а ведь ее однажды жизнь свела с Мэрилин…

— Неужели?

— Не знаю, как, но это произошло в одном из косметических салонов Лос-Анджелеса, если мне не изменяет память, — сказал Дэвид, наморщив лоб. — Салон закрыли на «спецобслуживание» среди дня по случаю внезапного прибытия Монро. Анжела лишилась запланированных косметических процедур и потом не выдержала кинопробы. Обвиняла она в этом, естественно, Мэрилин, хотя, если честно, она совершенно не подходила на ту роль, в которой ей отказали. Однако она сделала из этого эпизода целую историю, якобы повлиявшую на всю ее жизнь, и никогда этого не забывала.

— Это очень даже похоже на правду, — медленно проговорила Джеки. — Вот, значит, почему она заставила меня просить деньги у тебя…

— Для этого отцы и существуют.

— Но мне совсем не хотелось этого делать. Я знаю, что у тебя не так много денег.

— Я никогда не умел наживать деньги, моя милая Джеки… — проворчал Дэвид с шутливой досадой. — Но для тебя я их как-нибудь раздобуду.

Она пересекла комнату и, подойдя к отцу, нежно поцеловала его в щеку.

— Просто не знаю, что бы я без тебя делала.

— Нет, — возразил он, замотав головой, — это я не знаю, что я бы делал без тебя! — Он чмокнул ее в кончик носа. — Когда я расстался с твоей матерью и вернулся в Англию, для меня наступило мрачное время. Только мысль о том, что у меня есть ты, не позволила мне пойти ко дну и помогла выкарабкаться из этого дерьма.

Сейчас ему казалось невероятным, что он столько лет даже не подозревал о существовании Жаклин. Он покинул Америку с воспоминаниями о голливудских акулах и призрачных надеждах на удачный контракт. С Анжелой у него и подавно не было связано никаких добрых воспоминаний. Дэвид содрогался, когда представлял, как бывшая жена вертит задом в стриптиз-клубах, а где-то рядом с ней его дочь… Более ужасного и непристойного и вообразить было нельзя.

Дэвид закрыл глаза. Он слишком хорошо знал Анжелу. Нагота никогда не смущала ее, она привыкла расхаживать по их убогой квартире совершенно голой, и в конце концов ee обнаженное тело стало раздражать его. Кончилось тем, что они возненавидели друг друга. Они ссорились и кричали, запертые в тесных серых стенах квартиры, а соседи стучали им в стену.

Этот брак был их общей ужасной ошибкой. Увы, здравый смысл улетучился под напором страсти и в слепом увлечении друг другом. Оба перегорели очень быстро. Прелести совместной жизни день за днем делали их врагами. Анжела ненавидела и презирала Дэвида за его нежелание оставаться в Голливуде. Ее бесило, что он не хотел принимать мишурный блеск Голливуда за сияние настоящего золота. Потом он начал выпивать. Анжела же предпочитала глотать дексамил. Такие красивенькие маленькие таблеточки, которые давали ощущение счастья.