Грехи и святость

В 1932 году Михаил Викторович был рукоположен в дьяконы, а в 1933 получил сан священника.

Новая жизнь, новое служение начиналось трудно. Служил отец Михаил священником православного Пражского собора или, точнее, церкви Святого Николая, принадлежавшей русской православной общине Праги еще с 1870 года.

Освящение этого крупнейшего в Чехии русского храма состоялось 6 августа 1874 года. Прихожан православных всегда было очень много, среди них большее количество составляли русские эмигранты и новообращенные чехи. Положение изменилось после 1914 года. В церкви произошел внутренний раскол, прихожане разделились на две группы: православных чехов и собственно русских. Шли раздельные службы. Право пользования церковью перешло к чехам, и они «дозволяли» русским совершать богослужения.

В таких условиях новому священнику русской общины пришлось очень сложно. Отец Михаил жил с семьей в маленькой квартире, рядом с неверующими соседями, которые устраивали перебранки и пьяные дебоши. В крошечной и шумной квартирке сыну отца Михаила Виктору было невозможно заниматься, и он поселился отдельно.

Прошло более десяти лет счастливой семейной, но сложной «в миру» жизни. И вот в 1945 году, после входа войск советской армии в Чехословакию, случилось странное – пропал Виктор. Возможно, он был арестован, а затем насильно отправлен на родину и отбывал срок в лагерях… Родители долгое время считали его погибшим. Из-за всех пережитых потрясений у Ольги Васильевны развилась тяжелая болезнь – склероз мозга, медленно и мучительно ведшая ее к могиле. Верные прихожане помогали отцу Михаилу – как могли ухаживать за тяжелобольной матушкой Ольгой. Одна из прихожанок, совсем молоденькая Лена Мусатова, стала ему помощницей во всем.

А несчастная Ольга Васильевна умирала. Не помогла ей и весть о том, что ее Витя жив, что он здоров, женился, имеет сына, живет в Киеве. Ничто уже не могло вернуть здоровье и разум его угасающей матери. Ольга Васильевна скончалась в Праге 27 июля 1961 года.

Многочисленная паства отца Михаила по-прежнему несла ему свои горести и радости, он много преподавал в воскресной школе, имел многочисленных духовных сыновей и дочерей. Лена Мусатова, ставшая духовной дочерью отца Михаила, поселилась у него и вскоре взяла на себя все заботы о церкви и об отце Михаиле, которому в то время было немало лет…

В 1970 году отец Михаил писал:

«Господь послал мне Лену, не только чтобы она обо мне заботилась, но и для того, чтобы своим примером еще сильнее укреплять во мне веру».

А в следующем 1971 году он писал одной своей доброй знакомой:

«Я стал совсем стариком. Мне уже исполнилось 87 лет. Все становится мне трудно. Бываю на всех богослужениях в нашей домовой церкви. Но служу редко и всегда с другим священником. Моя добрая помощница Лена заботится обо мне, как не всякая о родном отце. Но полдня она должна работать в библиотеке, и я часто остаюсь один. Читать мне трудно из-за глаз. Читаю только молитвенник. Или вот пишу письма. Господь помогает…»

Когда отец Михаил приезжал в Россию в 1957 году, он повидался и с Екатериной Поленовой, подругой далекой юности… Как не походил этот тихий седобородый старец на прежнего Мишу Васнецова, которого помнила Катя… Вот только глаза остались прежние: пронзительные, задумчиво-грустные, глаза Младенца-Христа с алтарной росписи Киевского собора святого Владимира…

При той встрече отец Михаил Васнецов и дал ей совет: написать книгу воспоминаний. А в 1967 году, в Праге, он получил рукопись книги с дарственной надписью: «Другу моей юности»…

Жизненный путь отца Михаила приближался к своему земному пределу, и он мог подвести итог: мирское отошло в прошлое, и лишь одна только радость – от полноты жизни, полноты служения Богу и ближним своим – наполняла его, была в его руках розой без шипов…

Радость эту поддерживали и встречи с любимым сыном, который трижды приезжал в Прагу навестить его; и страницы законченной книги об отце, художнике Викторе Васнецове и усадьбе Абрамцево; и, конечно же, память… память о добрых людях, о добрых делах…

Отец Михаил скончался 3 января 1972 года в Праге. Похоронен он на кладбище церкви Успения Пресвятой Богородицы, носящем название Ольшанское: от обилия ольхи на его аллеях.

«Любовь Лизы не ищет царств…»

Мать Мария и Александр Блок

Ее можно было назвать «странной монахиней», она постоянно конфликтовала с официальной Церковью. Она умела столярничать и плотничать, малярничать и шить, писать иконы, печатать на машинке, полоть огород и доить коров. Она любила физический труд, не терпела белоручек, презирала комфорт, могла сутками не есть и не спать, отрицала усталость, обожала опасность. Она вела жизнь не только суровую, но и деятельную: объезжала больницы, тюрьмы, сумасшедшие дома… Она сама мыла полы и красила стены в квартире на улице Лурмель в Париже…

У нее была одна только слабость – стихи, которые она писала сама, и стихи Блока, которые она часто читала вслух.

Не потому ли, что любовь к нему была самой яркой страницей ее жизни?