Грехи Марии

– Разве твои грехи не страшнее моих, Игорь? Может это ты должен мне спеть? Или покаяться в грехах! Давай, мы соорудим келью!

Внутри меня начала подниматься волна злости. Я ощущала ее, она разгоняла жар по моей крови.

– Чертов ублюдок, ты струсил? Эй, жалкий кусок говна! Выходи! Выходи же! – Я начала с силой бить кулаками по стене. Все было бесполезно, но мне было плевать. Я устала ждать. – Давай же, выходи! Тебе нужна я? Так возьми! Разве ты хочешь не этого? Или мне стоит позвать тебя по-другому, папочка!

Я шипела как змея, как чудовище, которым была всегда в его глазах. Если я ошибалась, то получу очередной заряд тока, но если была права… Мне не хотелось думать об этом, но и закрывать глаза более я не могла. В голове смешались воспоминания и реальность, как серая тухлая жижа каши, размазанная по полу, по моим ногам и платью.

– Если это ты, там за линзой камеры, за чертовой железной дверью, то знай – я ненавижу тебя чертов ублюдок! Но если тебя там нет, и ты просто очередной курьер, ворующий и продающий людей, то у меня для тебя плохие новости! Я скорее сдохну тут, в моче, чем ты хоть что-то получишь от меня! Мне нечего терять! У меня ничего нет!

Развернувшись спиной к двери, я завалилась на нее всем телом и начала стучать по ней согнутой ногой. Натянутая цепь резала мою окровавленную ногу, но мне было все равно. Моя решимость возрастала с каждым ударом о дверь. А может это было отчаяние. Если он меня не выпустит, значит я отобью себе ногу, но не успокоюсь.

Я кричала ругательства и с каждым ударом обрушивалась на дверь всё сильнее и сильнее. Мой ошейник не бил меня током. И это означало что либо я все делаю правильно, либо там, за дверью уже никого нет.

И тут случилось нечто неожиданное – когда моя нога онемела, а надежда начала покидать меня – дверь открылась. Резко, беззвучно. Распахнулась как будто ее ничто не сдерживало.