Грехи ночного неба

В этот первый день Пашка не успел даже толком познакомиться со своей семьей. А проснувшись на следующее утро, обнаружил, что он в комнате один.

Он лежал в мягкой кровати, от которой отвык за последний год, когда в комнату заглянула молодая женщина в очках. Пашка сразу узнал свою новую воспитательницу.

– Ты должен был встать еще полчаса назад, Павлик. У нас строгий распорядок.

– Простите, Нина Ивановна. Меня забыли разбудить.

Воспитательница засмеялась.

– Ладно. На первый раз прощается. Выспись хоть в первую ночь.

– Нет-нет, я уже выспался...

Он вскочил, побежал умываться, а потом – в столовую. Порция омлета и остывшее какао сиротливо ждали его на пустом столе. Пашка сел, начал неторопливо есть. В залах уже суетились дежурные из младших групп – собирали со столов грязные тарелки и несли их на мойку.

Невысокий полноватый мальчишка в клеенчатом фартуке вдруг уселся напротив. Пашка насторожился, однако продолжал есть, не поднимая глаз.

– Не узнаешь, что ли? – спросил мальчишка.

Пашка вгляделся в круглое лицо с мягкими чертами, окинул взглядом рыжие кучерявые волосы.

Узнаю, – сказал он. – Ты – Серега.

– А я думал, забыл. Помнишь, как мы на вокзале-то?.. Ты мать-то нашел?

Пашка помотал головой.

– А я тебя еще вчера узнал. Тебя откуда сюда пригнали?

– Ниоткуда. Меня на вокзале нашли.

– Понятно. А я думал, куда ты тогда делся-то? Думал, может, ты мать нашел. А правда, куда ты пропал тогда?

Пашка смутился. Почему-то не хотелось врать старому приятелю. Со взрослыми было проще.

– Да я... Так, – прошептал он.

– Понятно. А нас с ребятами с поезда сняли. Мы в Москву поехали. Меня сначала матери вернули, но я опять убежал. Тогда меня сюда... Но я и отсюда убегу.

Пашка лихорадочно думал, что бы ему рассказать про себя.

– Слушай! – продолжал Серега, – просись у Нины в наше звено. Мы сегодня в столовке дежурим. Просись, вместе будем, а?

– Давай, – сразу согласился Пашка.

Однако проситься не было нужды. Пашку определили работать по столовой, потому что все остальные звенья уже собрались и разъехались: кто собирать мусор в сквере, кто подметать дорожки на Братском кладбище, кто на фабрику – на экскурсию.

В звене, кроме Пашки, было еще человек двенадцать. Дети называли его «новенький» и часто обращались к нему с разными вопросами. Им нравилось, как серьезно и внимательно этот малыш умеет слушать, как рассудительно отвечает.

Пашка ходил между столами с большой влажной тряпкой и смахивал на пол крошки, вытирал лужицы какао. Серегу Нина Ивановна отправила в другой зал переворачивать стулья. Там девочки начинали мыть пол.

Когда столовая была убрана, воспитательница собрала детей вместе и объявила, кто как трудился. Про Пашку она сказала, что он работает старательно, но надо чуть побыстрее.

Не успели дети толком отдохнуть, пришло время накрывать столы к обеду. Пашке как самому маленькому ставили всего три тарелки на поднос, и он с величайшей осторожностью нес его между столами. Вскоре к нему присоединился Серега, и работа пошла веселее.

На столах уже дымились кастрюли с супом, блестели чистые тарелки в ожидании воспитанников. На отдельных тарелочках лежали свежие песочные пирожные к чаю.

За дверями нарастал шум голосов. Воспитанники помыли руки и ждали, когда их пустят в столовую.

Они влились неудержимым разноцветным потоком, галдя, грохая стульями и посудой. Снова у дежурных началась беготня – кому-то не хватило ложки, кто-то уронил на пол тарелку с хлебом, кто-то пролил суп на стол...

Пашка увидел, что Серега несет куда-то пирожное, завернутое в салфетку.

– Что, не хватило? – спросил он.

– Нет, – ответил Серега и покраснел. Потом тихо добавил: – Это из моего обеда. Для Садыка...

– Кого? – не понял Пашка.

– Вон, – Серега кивнул на ряды, где сидели старшие группы. Пашке сразу бросился в глаза плотный стриженый парень в клетчатой рубашке. Он что-то рассказывал соседям, громко смеялся и строил рожи.

– Зачем ты ему отдаешь пирожное? Оно же твое.

– Он так велел. А то бить будет. Ну ладно, я пошел, а то...

– Бить... – тихо повторил Пашка и надолго задумался.

Он выбрал удобный момент и снова подошел к Сереге.

– А почему ты его не бьешь?

– Я? – удивился тот. – Но он же здоровый!

– И что?

– Он меня тогда еще сильнее изобьет.

Пашка еще раз оценивающе поглядел на Садыка и повернулся к Сереге.

– Я что-нибудь придумаю. Ты не будешь отдавать ему свое пирожное.

Когда дежурным дали наконец время пообедать, Пашка сделал для Сереги единственное, что мог. Он разломил свое пирожное и отдал половину другу. Он, правда, сам не понимал, почему так поступает.

* * *

С семьей у Пашки отношения не сложились. Нет, никто не желал ему зла, но Пашка был слишком маленьким и не мог найти ни с кем общих интересов. Девочки поначалу пытались разговориться с ним, расспросить о прошлом, но Пашка отвечал путано, и от него вскоре отстали. Общение с семьей теперь ограничивалось плановыми мероприятиями – уборкой, обсуждениями фильмов и т.д.