Грехи полуночи

Такая же, как в его сне. Мать твою, совпадает просто идеально.

Невероятно.

Нет, такое должно быть невероятным.

Женщина не может просто так… заглядывать в его сны.

«А мужчина не может оборачиваться в волка… При этом у Колина это получается». Тодд видел трансформацию собственными глазами.

Так же, как сейчас ясно видел родинку.

— Мне снилось это родимое пятно. — Он уставился на гладкую белую кожу, которая так сильно контрастировала с полумесяцем. Потом перевел взгляд на лицо Кары и увидел, что девушка волнуется. — Как у меня это получилось, Кара?

Волосы на затылке встали дыбом. О, да, теперь его инстинкты начали предупреждать о неладном. Даже пронзительно кричать.

Кара протянула руку:

— Отдай полотенце.

В этот момент Тодд осознал, что они оба мокрые и обнаженные. А он, к тому же, возбужден.  До чертиков сбитый с толку, но возбужденный.

Брукс кинул ей полотенце.

Кара завернулась в махровую простыню.

— На другой стороне бассейна есть маленькая комната, там ты найдешь полотенце для себя.

— Кара…

— Мы обязательно поговорим, хорошо? Просто… надо сначала одеться.

Прекрасно. Он развернулся, словно по команде. Краем глаза заметил плавающий на ровной поверхности воды купальник. Внутри все сжалось.

Будь оно проклято. Тодд направился к комнате, где нашел очень большое полотенце. Он вытерся и закрепил ткань на бедрах. «Не сказать, что одет, но на текущий момент и этого достаточно».

Он вернулся, чтобы предстать перед своей искусительницей, не обращая внимания на холодный воздух.

Кара стояла на краю бассейна. Ее волосы были зачесаны назад, глаза блестели.

Брукс остановился в паре шагов от нее. Ожидая. Вопросы так и всплывали у него в голове. Один за другим. Откуда он знает о ее родинке? А что, черт возьми, произошло в ту ночь, когда он проснулся с царапинами на руках?

Их первые свидания были снами… или реальностью?

И какого хрена он до сих пор так хорошо себя чувствует? Энергия буквально переполняла Тодда, он чувствовал себя сильнее, чем когда-либо.

— Я не была с тобой абсолютно честна, Тодд.

«Да что ты». Голос Кары был тихим. Напряженным. Она на миг посмотрела в сторону, потом почти неохотно снова взглянула ему в глаза.

— Я не такая женщина, какой ты меня представляешь.

— Тогда, кто ты, черт побери, такая?

И почему она говорит загадками? Он хотел узнать только про родинку, а не…

Кара подняла руку и принялась играть с краем полотенца.

— Скажи, детектив…

Ах, теперь он снова стал детективом? Как-будто только пять минут назад она не выстанывала его имя.

-… ты веришь в существование монстров?

От этого вопроса у Брукса перехватило дыхание.

— Что?!  — О, Боже, он очень надеялся, что она не собирается ему признаться в том…

— Ты веришь в существование монстров? — повторила Кара, облизнув сочные красные губы. — Знаешь, ведь именно тебе это нужно.

— И почему это? — Его сердце стучало громко, словно тамтам, звук отдавался в ушах.

— Потому что если верить некоторым, я один из самых страшных монстров, которые могут повстречаться на твоем пути. 

Глава 8

Трясущимися от ярости руками он принялся нервно натягивать одежду:

— Знаешь, детка, хочешь порвать со мной — прекрасно. Но не вешай мне лапшу насчет монстров…

— Я не вешаю, — прервала Кара, всем своим видом показывая раздражение.

— … потому что я знаю все о настоящих монстрах, понятно? Я каждый день имею с ними дело. Насильники. Убийцы детей. Уроды, поджигающие дома, в которых в это время находятся милые старушки…

Она вздрогнула.

— И если ты не собираешься мне признаться, что собственноручно убила Майкла Хауза, — Боже, он от всей души надеялся, что это не так, — не надо трахать мне мозги и навешивать на себя ярлыки, значение которых я знаю намного лучше тебя.

Кара наступила на больную мозоль, и Брукс был реально взбешен. Тодд досконально знал, что такое настоящее зло. С того дня, когда будучи четырнадцатилетним парнишкой, увидел, как мерзавец Коста улыбнулся и выстрелил в сердце миссис Брукс. Его матери. Монстры. Ага, конечно. Брукс знал все о подобных ублюдках и том зле, что гнездилось в них там, где у обычных людей была душа.

 — Я не убивала Майкла. — Кара снова облизнула губы. Она стояла перед ним. Тело обернуто полотенцем. Кара была так прекрасна, что у Тодда все болело при виде этого великолепия. — Но я и правда монстр, Тодд. Я… Я демон.

Он как раз закончил одеваться, когда прозвучало это признание. Тряхнув головой, Брукс переспросил:

— Детка, повтори еще раз, я не допонял. — Не может быть, чтобы она сказала…

— Я демон, детектив. Клянусь Богом, самый что ни на есть настоящий… — ее губы тронула грустная усмешка, — … демон.

Тодд уставился на нее, полностью лишившись дара речи. На его губах дрожал автоматический ответ: «Да ты сумасшедшая».

И он бы сказал это, не задумываясь… два месяца назад.

Да, тогда он только посмеялся бы над ее словами. Спросил бы, в чем соль шутки.

Но… два месяца назад.