Грехи царя Омара

– Мальчик мой! Я рад тому, что моим гостям хорошо! Но за столом вы не пленники. И можете поступать так, как вам хочется. Мое гостеприимство не знает границ. Оно настигнет вас и в опочивальнях, и в конюшнях, и даже в далекой долине, куда вы держите путь.

Валид, поклонившись еще раз, удалился, не придав, впрочем, значения последним словам властелина. Но оказалось, что роскошным пиром царь Мкртич не ограничился.

В своих покоях Валид с удивлением рассматривал щедро накрытый стол, богато застланное ложе и… юную красавицу, чье изумительное тело прикрывали полупрозрачные шелка.

– Кто ты, прекраснейшая? – с удивлением спросил юноша.

– Да сохранит тебя судьба, о путник, – проговорила девушка, не отвечая на вопрос Валида. – Сегодня я буду согревать твое ложе. Царь Мкртич щедр и заботлив. Он не может позволить, чтобы гости печалились в одиночестве.

– Но если я просто хочу спать?

– Значит, ты уснешь. А я буду стеречь твой сон.

Но как же мог Валид сохранить трезвую голову и просто лечь спать, если рядом с ним была прекрасная девушка? Как мог он забыться, если ее руки оказались легки и нежны, а ее уста так прекрасны и доступны? И потому юноша отдался во власть гостеприимства царя Мкртича, более ни о чем не думая.

– Закрой глаза, прекрасный юноша. Позволь мне доставить тебе несколько минут наслаждения.

– О нет, прекраснейшая! Ни за какие богатства мира я не закрою глаз! Видеть тебя, видеть то, что ты делаешь, – не меньшая радость, чем просто ощущать своим телом твои ласки…

– О льстец… Ты столь юн… И уже столь умел в речах…

– Аллах милосердный! Я и не думал тебе льстить… Ты так прекрасна, что даже просто любоваться тобой – уже удовольствие.

Девушка усмехнулась и, словно слыша только ей ведомую музыку, пританцовывая, обошла вокруг ложа. Валид следил за ней как завороженный. И потому, вероятно, не заметил, как лишился чалмы, перевязи с саблей и праздничного, расшитого золотом кафтана. Лишь ощутив на теле прикосновение прохладного воздуха опочивальни, Валид пришел в себя.

– Будет ли мне позволено спросить тебя, волшебница, о твоем имени? Или ты даришь ласки лишь тогда, когда остаешься незнакомкой?

– Добрый юноша, меня матушка назвала Лейлой. Я родом из страны Ал-Лат, где, как мне известно, родился и ты.

– Но как же ты оказалась так далеко от дома?

– Я дома, юноша. Мой дом уже много лет здесь – ибо мои родители, да хранят их боги всех стран, приняли приглашение царя Мкртича и приехали в его страну. Ведь мой отец – удивительный мастер… А матушка, о, моя матушка – самая прекрасная, самая заботливая и самая лучшая женщина в мире…

– Но ты же наложница во дворце царя?

– Нет, незнакомый юноша, я не наложница… Я… – И тут впервые певучая речь Лейлы смолкла. Валиду было ясно, что девушка пытается вспомнить какое-то слово. Но сделать этого не может.

– Аллах милосердный, Лейла, да пусть ты будешь хоть… хоть стражем главной пушки! Мне хочется лишь одного – чтобы в этот час ты меня не покинула!

Девушка рассмеялась.

– Да будет так. Хотя сейчас я бы согласилась с тобой. Да, я страж. Страж твоего покоя, о юноша, что все еще скрывает свое имя.

– Нет, скрывать мне нечего. Зовусь я Валидом, я младший сын царя Омара и его любимой наложницы, Ясмин, да будет жива о ней память в веках!..

– Так ты наследник престола? – удивилась Лейла. – Наследник, но ведешь себя как благовоспитанный и разумный человек.

– Нет, красавица, я не наследник. Долго объяснять, но я лишь младший сын, которому была дарована жизнь. И который, скажу тебе честно, ни о каком престоле не мечтает. Ибо мир так огромен и интересен, что тратить свои быстротекущие дни на скучные повеления и интриги недостойно разумного человека…

– Мудрый юноша… Но что вы делаете здесь, в царстве Мкртича?

– Именно то, что должен делать истинно разумный человек. Мы держим путь в школу мудреца Георгия, дабы стать по-настоящему образованными людьми. Во славу Аллаха милосердного и нашей прекрасной страны…

Пока Валид произносил свои речи, девушка не сидела без дела. Замолчав, юноша заметил, что и узорный кушак, которым он был опоясан по древнему обычаю семь раз, покоится рядом с перевязью, парадные башмаки, шитые мелким жемчугом, прячутся под пологами ложа, а его тело защищают лишь шелковые шаровары.

– Красивое тело, учтивые речи, мудрый разум… Тебе, юноша, дарована будет интересная жизнь…

– Благодарю тебя, красавица. Но что ты сделала с моей одеждой?

– То, что должна была сделать. Чтобы насладиться вечером и потом забыться сном, тебе не нужны ни сабля, ни башмаки…

– А что мне нужно, чтобы насладиться тобой? – Как бы ни был мудр Валид, но он был лишь юношей с горячей кровью. Потому и нежные пальчики, что легко касались его, заставили забыть и об учтивости, и о мудрости, и о похвальной осторожности.

– О Валид, для этого тебе нужно лишь слушать свои желания. Ну… и, быть может, чуточку желания мои…

– Волшебница, – пробормотал Валид, привлекая к себе девушку и прижимаясь к ее устам первым поцелуем.