Грехи волка

Он был рад своему одиночеству. Чье-то общество было бы здесь лишним, а человеческая речь звучала кощунством. И в то же время хотелось разделить с кем-нибудь это ощущение совершенства, чтобы иметь возможность в нужную минуту вновь и вновь возвращаться сюда душой. Вот Эстер поняла бы его. Она умеет смотреть и чувствовать молча. Все равно этого не передать словами, а для того, чтобы понять друг друга, достаточно взгляда или прикосновения.

Лошадиное фырканье вернуло Монка к реальности, напомнив, что время стремительно уходит. Ему предстоял еще долгий путь, а животное уже отдохнуло, так что пора было двигаться вниз, к побережью и к следующей переправе.

Чтобы попасть в Портмахомак, как теперь назывался Сент-Кольмак, детектив потратил целый день, многократно уточняя дорогу, и только когда сумерки уже превратились в настоящую ночь, он наконец добрался до кузницы на Замковой улице и спросил, где можно оставить на ночь лошадь и переночевать самому. Кузнец охотно приютил животное, хорошо ему знакомое, поскольку его и прежде нанимали путешественники, а всаднику мог только указать ближайший постоялый двор, расположенный несколькими ярдами ниже по склону холма, на самом берегу.

Утром, пройдя около мили по побережью и взобравшись на холм, Монк увидел ферму Мэри Фэррелайн, которую сейчас арендовал человек по имени Аркрайт. В деревне его хорошо знали, но, очевидно, не слишком любили. Возможно, причина было в том, что, судя по имени, он был не горцем, а то и вообще не шотландцем. Впрочем, самого Уильяма встретили весьма приветливо, несмотря на его чисто английский выговор.

Приехал он затемно, но утро оказалось таким же солнечным, как и предыдущий день. Идти было недалеко, не больше мили, и дорогу указывала идущая по гребню холма аллея из смоковниц и ясеней. Слева от дороги располагался каменный амбар или хлев, а справа был виден небольшой домик, который Монк и счел фермой миссис Фэррелайн. Из-за его крыши виднелась труба какого-то более крупного строения – возможно, помещичьего дома, – но оно сыщика не интересовало.

Нужно было собраться с мыслями и решить, как вести разговор. Остановившись под деревьями, чтобы отдышаться, он обернулся в ту сторону, откуда пришел. Под ним серебристо-голубым полотном расстилалось море. Вдали виднелись горы Сазерленда с покрытыми снегом вершинами. На западе бледно поблескивала на солнце песчаная полоска берега, а за ней в глубь материка, к синим холмам на добрую сотню миль тянулась голубая водная лента, исчезающая в дымке у горизонта. Небо было почти безоблачным, и в вышине медленно проплывала стая диких гусей, направляясь на юг. Уильям проследил взглядом, как они медленно растаяли вдали. На юге тоже было видно море, серебристо-белое в утренних лучах, и на его фоне темнел одинокий замок.

В другое время Монка рассердило бы, что его привело сюда столь мерзкое дело, но сейчас он испытывал только грусть.

Преодолев последние ярды пути, сыщик постучал в дверь.

– Ну? – Открывший ему человек был невысок и коренаст, с бритым лицом, на котором читалась откровенная неприязнь к незнакомцу.

– Вы – мистер Аркрайт? – осведомился Уильям.

– Ну, да. А вы кто и что вам здесь нужно? – У жильца был выговор англичанина, но детектива в первый момент смутила его интонация: в ней слышалась свойственная горцам напевность.

– Я приехал из Эдинбурга… – начал сыщик.

– Вы не шотландец, – мрачно возразил Аркрайт, отступая на шаг.

– Так же, как и вы, – парировал Монк. – Я сказал, что приехал из Эдинбурга, а не что родом оттуда.

– Ну и что? Мне дела нет, откуда вы родом.

Йоркширец! Вот откуда эти модуляции, этот характер произнесения гласных в его речи. Байярд Макайвор тоже из Йоркшира. Что это, совпадение?

Не задумываясь, Уильям соврал:

– Я – поверенный миссис Мэри Фэррелайн. Приехал познакомиться с состоянием ее имущества. Не знаю, дошла ли уже до вас информация, что она недавно умерла.

– Никогда о такой не слыхал, – убежденно заявил Аркрайт, но по лицу его пробежала тень. Он тоже лгал.

– Странно. – Монк улыбнулся – не столько дружелюбно, сколько удовлетворенно. – Ведь вы живете в доме, который принадлежит ей.

Йоркширец побледнел, но постарался скрыть тревогу. В его душе происходила какая-то борьба. Было очевидно, что сдаваться он не собирается и, похоже, не будет слишком церемониться в средствах. Что-то в нем внушало опасения. Сыщик поймал себя на том, что прикидывает собственные силы. Как поведет себя этот странный человек в таком диком и совершенно безлюдном месте?

– Не знаю, кто там числится хозяином, – заговорил Аркрайт, глядя своему неожиданному гостю в лицо, – но я нанял эту ферму у человека по имени Макайвор, и вас это никак не касается, мистер Крау!

Монк не представился Аркрайту, но тому было известно имя поверенного Мэри. Уильям скептически вскинул брови:

– И аренду вы тоже платите мистеру Макайвору?

– Точно. – Держался жилец по-прежнему агрессивно, но беспокойство его явно росло.

– Как? – продолжал нажимать на него детектив.

– Что значит – как? Деньгами, конечно. А вы думали, картошкой?