Грехи волка

– И вы давали его, мисс? – Мужчина нахмурился. – Уверены, что давали?

– Совершенно уверена. – Девушка поднялась, достала аптечку, открыла ее и показала ему пустые флакончики.

– Здесь два использованных, – заметил начальник вокзала.

– Правильно. Один я дала ей вчера вечером, примерно без четверти одиннадцать, а второй, очевидно, использовали утром.

– Но вы сели в поезд только вчера вечером, – вмешался кондуктор из-за спины начальника. – Это точно. Мы раньше вечера не отправляемся.

– Это я знаю, – терпеливо отозвалась Эстер. – Может быть, у них дома не хватило лекарства, или служанка, поленившись, воспользовалась тем, что это оказалось под рукой, уже готовое. Не могу сказать. Но я дала ей вторую порцию, вот отсюда. – Она указала на лежащий в коробке флакончик. – Вчера вечером.

– А как она себя чувствовала? Плохо? – продолжил расспросы начальник вокзала.

– О нет! На вид все было в полном прядке, – искренне ответила мисс Лэттерли.

– Понятно. Теперь пускай этим делом займутся власти. Нужно установить, не была ли она… – мужчина запнулся, – …установить, что с ней случилось. А вам лучше поискать среди встречающих дочь несчастной леди. – Нахмурившись, он вновь взглянул на Эстер. – Вы уверены, что ночью она не звала на помощь? Вы были здесь? Я имею в виду – всю ночь?

– Всю ночь, – твердо ответила та. Начальник вокзала опять посмотрел на нее с сомнением, а потом оглушительно чихнул и высморкался. Какое-то время он внимательно глядел на сиделку. Он отметил про себя стройность ее фигуры, прикинул ее возраст и в конце концов решил, что, скорее всего, она говорит правду.

– Я не знаю мистера и миссис Мердок в лицо, – осторожно заметила Лэттерли. – Чтобы найти их, лучше сделать какое-нибудь объявление.

– Обо всем этом мы позаботимся. А вы, мисс, уж постарайтесь собраться с силами, чтобы сообщить этим беднягам, что их мать скончалась. – Мужчина посмотрел на нее критическим взглядом. – Сумеете?

– Да, конечно. Спасибо за заботу.

Девушка проследовала за начальником вокзала к выходу. В дверях вагона он пропустил ее вперед. В лицо ей ударил холодный воздух, пахнущий паром и сажей. Крыша перрона не спасала от пронизывающего ветра. В ушах гулко отдавался шум, в котором сливались голоса пассажиров, хлопанье дверей, лязг колес и грохот багажных тележек. Пробившись вместе со своим провожатым сквозь густую толпу, Эстер добралась до дверей его конторы.

– Они… здесь? – У нее вдруг перехватило горло.

– Да, мисс. Найти их было нетрудно. Молодая леди и джентльмен искали кого-то возле поезда. Достаточно было спросить их, – объяснил начальник.

– Им еще не сказали?

– Нет, мисс. Решили: лучше, если они узнают это от вас. Ведь вы знаете семью и были знакомы с самой леди.

– Вот как!..

Начальник вокзала отворил дверь и отступил в сторону.

Мисс Лэттерли вошла. Первой, кого она увидела, была молодая женщина с роскошными каштановыми волосами, вьющимися, как у Айлиш, но не такими яркими – не цвета осенней листвы, а скорее песочными. Ее округлое лицо было миловидным, но не столь прекрасным и страстным, как у сестры. И хотя она была хороша собой, Эстер, после того как познакомилась с Айлиш, смогла увидеть в этой даме всего лишь тень сестры, ее бледное отражение. Если бы не нынешнее положение Гризельды и не терзающие ее тревоги, она, пожалуй, скорее, походила бы на Уну, только выглядела более живой и доверчивой.

Заговорила, однако, не она, а сопровождавший ее мужчина. Он был дюйма на три-четыре выше Гризельды, с худым лицом, глубоко посаженными глазами и привычкой кривить губы, отчего внимание первым делом привлекал его гладко выбритый рот.

– Вы – сиделка, которой поручили заботиться о миссис Фэррелайн в дороге? – осведомился он. – Прекрасно. В таком случае не объясните ли вы нам, что все это значит? Где миссис Фэррелайн? Почему нам приходится ждать здесь?

Медичка бросила взгляд в его сторону, дав тем самым понять, что расслышала вопрос, и обернулась к Гризельде:

– Я – Эстер Лэттерли, меня наняли сопровождать миссис Фэррелайн. К глубокому сожалению, мне приходится сообщить вам очень тяжелую весть. Вчера вечером она была в прекрасном настроении и казалась совершенно здоровой, но ночью во сне скончалась. Думаю, что она не страдала, поскольку даже не вскрикнула…

Миссис Мердок уставилась на нее непонимающим взглядом.

– Мама? – Она помотала головой. – Не понимаю, о чем вы говорите. Она ехала в Лондон, чтобы объяснить мне… Не знаю, что именно! Но она утверждала, что все будет хорошо! Это ее слова! Она же мне обещала! – Гризельда беспомощно взглянула на мужа.

Тот, не отвечая, опять обернулся к Эстер:

– Что вы такое говорите? Это не объяснение! Если вчера вечером миссис Фэррелайн была совершенно здорова, она просто не могла… – Он запнулся, подыскивая слово помягче. – Не может быть, чтобы ее не стало. Без всякой… О господи, я думал, вы – сиделка! Стоило нанимать сиделку, чтобы такое случилось! Вы хуже чем бесполезны!