Греховная связь

Проклятие, все видели, как он танцевал с ней! А его невозможно не узнать, даже если он наденет десять масок. Он был одним из постоянных посетителей Балов посвященных и никогда не пытался этого скрывать. В обществе все знали, что он как чумы избегает амбициозных одиноких женщин, ибо его не привлекала возможность стать чьей-то собственностью. Он знал, что такое истинная любовь. Однажды он любил и помнил, что о любви нельзя договориться, купить ее или убить строгими и иногда жестокими общественными законами.

Он не женится, чтобы угодить своим арендаторам и королевскому двору или своей мачехе. Особенно мачехе. Однажды его уже заставляли ступить на этот путь, но больше никогда не заставят этого сделать. Теперь это дело принципа. Он больше никогда не уступит. Кроме того, он предпочитает вести жизнь именно такую, какую он ведет сейчас.

Сегер холодно взглянул на Куинтину. Еще многое не было забыто и многое не прощено.

Он пригладил волосы и загнал все еще тлевшее чувство обиды в самый дальний уголок души, где ему было и место. Не стоило показывать его, что сделано, то сделано, и прошлого не изменить. Пусть все будет забыто.

Сегер снова взялся за газету и дочитал до конца статью об американке. Он ущипнул себя за переносицу.

Неизбежно, если узнают об их встрече на Балу посвященных, возникнут предположения о его намерениях. Все начнут интересоваться, не женится ли он на ней; некоторые будут ожидать от него этого, ведь он скомпрометировал ее, укрывшись вместе с ней под лестницей.

«Проклятие!» Он смял газету и швырнул ее в камин.

Именно по этой причине он никогда не флиртовал с дебютантками. Он не собирался жениться, пока не почувствует, что готов к этому, а сейчас он был еще не готов. Его не смогут заставить. Его брак может быть заключен только на его условиях.

Сегер смотрел, как съежилась газета и яркое пламя поглотило ее, затем снова посмотрел на стол.

Мачеха, раскрыв рот, смотрела на него с нескрываемым любопытством.

Спустя минуту она подняла бровь.

– Вот и мне хотелось сделать то же самое с этой газетой, – заметила она, после чего с некоторым беспокойством взглянула на Джиллиан Флинт, свою племянницу, входившую в комнату. Джиллиан сняла очки, расправила юбку и села.

Сегер кивнул Джиллиан, дочери покойной сестры мачехи, Сюзанны, леди Хэммонд. Джиллиан приехала погостить у тетки из Уэльса и наслаждалась своим первым сезоном в Лондоне под покровительством тетки. Судя по тому, что он слышал от мачехи, Джиллиан пока имела большой успех.

Куинтина намазала булочку маслом.

– Как бы я хотела, чтобы мы могли сделать это и с этой американской богачкой и всеми ей подобными. Бросить ее в огонь. У нас есть собственные английские девушки, которых надо выдать замуж, и мы не должны страдать от такого вульгарного, вызывающего нашествия. Они думают, что могут купить место в нашем обществе! Это просто возмутительно.

Гневно раздувая ноздри, она занялась завтраком, и Сегер больше не обращал на нее внимания.

Однако есть ему больше не хотелось, ибо он теперь знал, кто эта американская девушка, и распространявшаяся о ней дурная слава была подходящей пищей для скандала.

Прошло семь дней. В гостиной Уэнтуэрт-Хауса Клара ждала Софию, Джеймса и миссис Гантер, они все собирались посетить еще один из утомительных балов и вечеров светского общества.

Сегодня на Кларе было бледно-желтое атласное платье с короткими рукавами и облегающим лифом «кураж», глубокое декольте которого было отделано кружевом, а с плеч спускалась шелковая шаль. К пышной юбке сбоку был подколот шлейф с кружевными оборками и бархатными рюшами.

Клара смотрела на себя в огромное зеркало в позолоченной раме, висевшее над камином, и, рассеянно теребя серьгу, думала, узнает ли ее тот таинственный любовник в маске, которого она встретила на прошлой неделе, если снова увидит ее.

К счастью, никто не узнавал ее. По крайней мере она так думала. Глупая статья в газете вызвала некоторое беспокойство, но когда Клара на следующий, а затем еще на один вечер выезжала в свет, ничего неприятного не случилось. Казалось, англичане действительно были такими осмотрительными и сдержанными, какими бы им хотелось выглядеть в глазах остального мира. Или, может быть, никто не желал устраивать скандал, в котором бы принц Уэльский выглядел дураком.

Клара отошла от зеркала и села, думая, кого она встретит в этот вечер и заинтересует ли ее кто-нибудь из джентльменов.

На прошедшей неделе она встретила дюжины молодых аристократов, но ни один не облагал обаянием ее незнакомца с бала или вообще его таинственностью. Так случалось, что она забывала неинтересных джентльменов, которых встречала на этой неделе, очень быстро – после взаимного представления и обязательного короткого, но вежливого разговора. Сейчас она не могла вспомнить ни одного лица, несмотря на то что имела возможность рассматривать их лица, не нарушая приличий.