Греховная связь

Он подал ей руку, и она позволила ему отвести ее в комнату, где на длинном накрытом скатертью столе стояли разные сладости, живописные вазы с фруктами, сбитые сливки и гора замороженных персиков. На серебряных блюдах лежали дары моря, сыры, мясо, а также пирожные, карамель и ягоды.

Джентльмен подвел Клару к столу с пуншем и, наполнив чашу, подал ее Кларе. Она сделала три жадных глотка и только тут поняла, как жжет горло. Пунш был более горьким, чем любое вино.

Она постаралась, не поперхнувшись и не поморщившись, проглотить его и с вежливой улыбкой осторожно поставила чашку на стол. Она больше не хотела этого напитка, чем бы он ни был. Она не хотела, чтобы от нее пахло как от винокурни.

– Вам лучше? – спросил ее кавалер.

– Да, лучше. – Если не считать обожженное словно огнем горло. – Благодарю вас, – едва выдавила она из себя.

– Не желаете посмотреть Фюзели? Это в главном холле.

Она снова сглотнула.

– Не думаю, что мне следует оставлять мою…

– Вы не можете побывать в Ливингстон-Хаусе, не посмотрев на Фюзели.

Клара посмотрела на изящный изгиб его губ, услышала его соблазняющий голос и почувствовала, как ее охватывает волнение и желание следовать за ним, куда бы он ни повел ее.

– По-видимому, я могла бы пойти и взглянуть.

– «Взглянуть»! Какое очаровательное американское выражение.

Он подал ей руку, и она пошла с ним в главный холл, твердо решив, что только взглянет на Фюзели, затем вежливо поблагодарит своего кавалера и попросит проводить ее обратно к миссис Гантер.

Там, в холле, по углам шептались другие пары. Вся обстановка казалась Кларе какой-то нереальной. Дамы, словно чем-то очарованные, плыли по холлу, а джентльмены говорили приглушенными голосами. Маски придавали всему этому нечто мистическое, как будто их всех связывала страшная тайна.

Клара объясняла себе это странное ощущение несколькими глотками выпитого шампанского и того обжигающего напитка из чаши.

Ее красавец кавалер остановился перед картиной, висевшей у основания широкой витой лестницы.

– Вот она.

Клара подняла глаза.

– Это же «Ночной кошмар»!

Она чувствовала, как джентльмен изучающее смотрит на ее лицо.

– Вы знаете наше искусство?

– Да, и еще я читала об этой картине. Я не подозревала, что она окажется такой…

– Какой же?

– Такой… – Осмелится ли она произнести это? Она смотрела на соблазнительно пышные формы прикрытой платьем груди спящей женщины, ее бессильно упавшую на пол руку. – Такой эротичной.

Она молча продолжала рассматривать детали: усмехающегося дьявола, светящуюся лошадь, появлявшихся из другого, нереального мира.

Она чувствовала взгляд блестящих зеленых глаз своего кавалера, наблюдавших за ней. Казалось, он хотел понять ее реакцию на эту картину.

Он наклонился к ней.

– Говорят, что она достигает темных глубин человеческого сознания.

Его горячее дыхание вызывало волны мурашек, пробежавших, как волна морского прилива, по всей левой стороне ее тела.

Когда она рассматривала картину, он беззвучно шевельнулся, за ее спиной, он стоял так близко, что это волновало ее больше, чем то, что было изображено на картине «Ночной кошмар». Ибо этот мужчина, стоявший позади нее, был живым, из плоти и Крови, красивым, дерзким и горячо дышал на ее влажную кожу.

– Боже, вы так милы, – прошептал он.

Не привыкшая к такой неприкрытой настойчивой лести, Клара едва не задохнулась.

– Благодарю вас.

– И вы пахнете земляникой.

Она повернулась, чтобы посмотреть на него, и не могла отвести взгляда от его маски, стараясь представить, как он выглядит без нее. Он, бесспорно, должно быть, самый красивый мужчина в Лондоне. Никто, кого она встречала в Нью-Йорке или Париже, не обладал такими очарованием и привлекательностью.

– Пойдемте со мной, дорогая, – тихо сказал он. Теперь он улыбался совсем как тот дьявол на картине.

Он взял ее руку и медленно отвел назад. Игривый блеск его глаз и то, как он смотрел на нее, словно она была самым прекрасным созданием на свете, покорили ее. Клара пошла за ним. Они обошли лестницу и двигались вдоль нее.

Вдруг сквозь туман опьянения она осознала с некоторым огорчением, что он уводит ее куда-то в темные уединенные уголки под лестницей.

Глава 2

В голове Клары звякнул тревожный колокольчик, но более сильная часть ее натуры, та, что хотела испытать то, что предлагал этот мужчина, как-то сумела заставить его замолчать.

Прислонившись к стене, мужчина притянул Клару к себе с такой силой, что ее грудь прижалась к его груди.

Клара затрепетала. Он что, собирается поцеловать ее?

Это был решающий момент ее жизни, когда испытанию подвергается все, что человек знает о себе, когда иллюзии рассеиваются и наступает прозрение. Кларе следовало бы остановить его. Следовало бы отступить назад или упереться рукой в его грудь и оттолкнуть его, но, увы, она этого не сделала. Она ничего не сделала, чтобы остановить этот уносящий ее поток, и даже не попыталась побороть переполнявшее ее желание. Ведь здесь никто их не увидит.