Греховное падение

Он кивает, внимательно смотря на меня, а затем делает неожиданное — притягивает меня к себе, окутывая своим запахом и теплом. Знаю, что мне стоит отстраниться, не подпускать к себе после того, что увидела, узнала. Он владеет "Темной ночью", он меня знает и, что тут говорить, он владеет мной, ведь сил отстраниться нет. В его объятьях так уютно, будто так и должно быть всегда, но почему я так редко вижу эту его сторону? Почему мне достается только кнут и так мало пряников? Наверное, на этот вопрос нет ответа, но сейчас так хочется сохранить его тепло навечно, запечатлеть этот момент, остаться в машине, в его руках, и забыть… Обо всем что узнала, что продолжает гложить до сих пор. Из детства? Значит, он может знать о том, что когда-то произошло, а, может, и сам был в том доме… Но думать не хочется… вдыхаю его аромат и попросту расслабляюсь в его руках, которые не несут с собой боли, пока что… Позволяю себе забыть обо всем, даже если это будут наши последние объятья…

Он поглаживает меня по спине, даря такое нужное сейчас успокоение, а я не убираю его руки, пьянею от сводящего с ума запаха его парфюма и только присущему ему аромата. Снова хочу его, снова до одури хочу…

Чувствую его крепкие мышцы даже под одеждой, он выглядит спокойным, но его тело — нет. Руки легонько поглаживают спину, но я чувствую исходящее от них напряжение. О чем он думает? Что скрывается за его маской? Думаю я, тщетно пытаясь разгадать загадочного мужчину.

Поднимаю голову и встречаюсь взглядом с его глазами. Нечитаемый взгляд, как и всегда, ничего не прочесть в нем, а, быть может, я плохо пытаюсь. Он кажется холодным и отстраненным, но не я… я в клетке. И попала в нее давно. Сама не осознаю, как тянусь к его губам первая и целую. Он поначалу не отвечает, видимо, удивленный моим напором, кажется спокойным, но лишь до того момента, как я жадно втягиваю его губу в свой рот. Упиваюсь мнимым превосходством над ним, но его отчужденность длится недолго, и уже спустя мгновение он показывает, кто главный.

Поднимает платье, поддевает резинку трусиков, освобождая влажную плоть от ненужного кружева и, высвободив член из брюк, опускает меня на него. Сейчас не важно, что неудобно, что ноги болят от непривычной позы, что ремень натирает нежную кожу ног. Ничего не важно, только его взгляд и движения во мне, на мне… На краю сознания мелькает мысль, что мы в машине не одни, но она долго не задерживается. Мною движет похоть, отражающаяся в зрачках мужчины напротив, и неважно, отражение ли это моих чувств или его собственных.

Закусываю губу, пытаясь сдерживать рвущиеся наружу крики, а, сдавшись, беспомощно всхлипываю, понимая, что не подвластна ни над телом, ни над разумом.

Меня нет, только он.

Оргазм еще не до конца схлынул, когда я понимаю, что мы остановились. Некстати приходит стыд за свои действия, но макушка водителя даже не двигается. Он, как статуя, не человек, и все же я краснею. Сама же проявила инициативу, насмехается надо мной мой разум, но я ведь только хотела ощутить его губы на своих, забыться на мгновение. Забылась. Да. Смотрю в окно, понимая, что мы стоим напротив моего дома. В окнах свет не горит, а подъездная дорожка слабо освещается, но этого достаточно, чтобы понять, что родители уже спят. Это хорошо, думаю я, понимая, что если бы они бодрствовали, разговор — неизбежен. Смотрю на Мрака, поправляя подол платья, а он внимательно — на меня, будто считывая мои мысли, желания, страхи. Осознаю, что с момента, как озвучила просьбу везти меня домой, так и не слышала, чтобы он говорил водителю распоряжения на сей счет. Он уже знал, чем закончится вечер. Чувство полета и эйфории сменяется потерей, а Мрак, будто видя мои метания и чувства, еле слышно произносит, тем самым успокаивая.

— Тебе не нужно проходить через то же, что и Бекка, я не такой, как они.

— Нет? Тогда кто ты? Потому что я так запуталась, — потираю виски, пытаясь привести разрозненный хаос мыслей в какую-то логическую цепочку.

— Я всего лишь незнакомец, ты же меня не помнишь.

— Нет, — обреченно выдыхаю, тут же добавляя, — но есть что-то в тебе такое, не знаю как объяснить… Ты как сладкий яд.

— Стайл, тебе бы книги писать, такие метафоры подбираешь. — Шутит он, а я в очередной раз поражаюсь этому человеку.

Вот как он так, сначала твердый, строгий, а в следующую секунду совершенно другой?

— Ладно, ты не дом, но ты владеешь клубом. Да?

Он кивает, подтверждая мои слова.

— Хорошо, но ты явно в теме, наш секс он необычный.

— Я люблю все необычное, — глазами раздевает меня.

Я внутренне охаю и ликую одновременно. Ведь он даже после секса меня хочет. Понимаю, что он имеет ввиду меня, своими словами намекает на мою исключительность, но я… Скорее обычная, чем наоборот, такая же, как все. Я не озвучиваю этого, одному ему известно, чем именно я его привлекаю.

— Тебе пора Стайл, родители уже наверняка заждались, — переводит тему мужчина, явно прощаясь.

Я киваю и, беря сумочку в руки, выхожу из автомобиля, напоследок спрашивая.

— Мы еще увидимся?

— А ты этого хочешь? — Неуверенно киваю, озвучивая свое желание.