Греховные помыслы

– Вы прекрасно выглядите, дорогая фрау Бойл, – сказал он. – Присаживайтесь, угощайтесь. – На столике на серебряном подносе стояли кувшин с парой бокалов и блюдо с пирожными.

– Благодарю, ваше величество, но сначала мне бы хотелось кое-что с вами обсудить. Мне кажется, Ганс ошибся – он, похоже, поселил меня в каюту императрицы.

– Это действительно каюта императрицы, – усмехнулся Вильгельм, – но Ганс не допустил никакой ошибки. Он точно выполнил мой приказ.

– Но… я не понимаю, – растерялась Адди. – Ведь когда императрица поднимется на борт яхты в Ремагене, она, очевидно, захочет занять собственную каюту!

– Ах, вот что! – окинув ее немигающим взглядом, ответил кайзер. – Боюсь, императрица не сможет присоединиться к нам в Ремагене.

– И когда же вы об этом узнали? Неужели за то короткое время, что я принимала ванну и переодевалась?

Он засмеялся, обнажив крепкие белые зубы.

– Нет, моя дорогая, я с самого начала знал, что императрицы не будет.

Адди была в шоке и только из уважения к королевскому титулу собеседника постаралась сдержать гнев.

– Я поражена тем, что вы могли опуститься до такой низости, ваше величество, – холодно заметила она. – Чтобы император Германии обманом заманил на свою яхту замужнюю женщину – это просто немыслимо!

Кайзер, казалось, нисколько не был оскорблен.

– Да, я император Германии, но прежде всего я мужчина. И пока мы вдвоем на «Гогенцоллерне», мой титул не имеет значения. Я Вильгельм, а вы – Аделаида. Очень милое имя, хотя его обладательница еще милее.

Он взял ее руку и задержал в своей, несмотря на попытки Адди высвободиться.

– Отпустите же меня, ваше величество!

– Только если вы согласитесь называть меня Вильгельмом.

– Какая странная прихоть! Что подумает ваша команда?

– Они все мои подчиненные. Эти люди ничего не слышат, не говорят и не видят.

– Как те три обезьяны! – насмешливо сказала Адди. – Ну хорошо, пусть Вильгельм, только отпустите руку.

Подчинившись, он улыбнулся.

– Так-то лучше, Аделаида. А теперь садитесь – выпейте бокал холодного пунша. Если, конечно, не предпочитаете чего-нибудь покрепче.

– Я сяду, потому что у меня пересохло в горле. Но когда я выпью пунш, то вернусь в каюту и упакую вещи. Буду вам очень признательна, если вы доставите меня обратно в Берлин.

– Надеюсь, вы хорошо плаваете. Здесь очень сильное течение.

Пререкаясь с императором, Адди и не заметила, что яхта давно отошла от причала и теперь находилась метрах в тридцати от берега.

– Это возмутительно, ваше…

– Вильгельм – вы же обещали.

– Ну хорошо, пусть Вильгельм – я требую, чтобы вы немедленно высадили меня на берег!

– Это единственная ваша просьба, которую я не могу исполнить. Все остальное – только скажите. Бриллианты, меха, золото – ваше желание для меня закон.

Он попытался взять Адди за руку, но та резко отстранилась.

– Пожалуйста, не вздрагивайте так! Неужели я кажусь вам настолько неприятным?

– Не в этом дело! Вы красивый мужчина и знаете это. Но красота для мужчины, как и для женщины, – не самое главное. О нас судят по нашим поступкам, а не по тому, как мы выглядим. Ваш дешевый обман вызывает у меня отвращение.

Он опустил голову.

– Понимаю, что заслужил ваше осуждение. Но не окажете ли вы мне одну пустяковую услугу? Давайте останемся друзьями по крайней мере до Ремагена. Там, если будете настаивать, вы сможете сойти на берег и уехать – я отдам необходимые распоряжения. Дорогая Аделаида, я слишком вас ценю и уважаю, чтобы силой навязывать вам свое общество. Кроме того, мне кажется, что вас не так уж легко запугать.

Расчет оказался верным – Адди приняла вызов.

– Кажется, это вполне разумно. В любом случае у меня как будто появился выбор. – Она посмотрела на стремительно удалявшуюся пристань Кенигсвинтера. – Что ж, Ремаген так Ремаген. Постараюсь получить удовольствие от поездки, которую ждала с таким нетерпением.

– Gut! Gut! Ganz gut![20] – Император радовался, как юнец. Схватив Адди за руки, он закружил ее по палубе, чуть не опрокинув при этом буфетный столик. – А теперь начнем нашу экскурсию, – сказал он, подтащив ее к ограждению. – Все очарование Рейна заканчивается в Кенигсвинтере. Дальше к северу лежит Рур – бесплодная равнина, где добывают уголь и варят сталь. Но если двигаться к истокам реки, то можно увидеть тот Рейн, который воспет в немецком фольклоре, в песнях и операх. Черный лес породил немало легенд о сказочных гномах, гоблинах и ведьмах.

Здоровой рукой кайзер указал куда-то назад.

– Видите вон те холмы, что, словно часовые, выстроились на восточном берегу реки? Легенда гласит, что это семь гномов, которые подружились с Белоснежкой. Злая королева из зависти превратила их в камень.

Адди вздрогнула. Речную долину действительно окутывала атмосфера какой-то тайны. Наверное, легко поддаться воображению, если живешь в стране, где из уст в уста передают предания о черной магии, колдовстве и огнедышащих драконах.

Впереди в небо вонзался одинокий острый пик, возле вершины которого теснились снежно-белые облака.

– Der Draschenfels, – сказал кайзер.

– Скала дракона, – перевела Адди. Император был польщен.