Греховный соблазн

Когда она на миг появилась в окне, он заметил место— положение комнаты, гадая, ее ли это спальня или… и это было страшнее всего… что, если она у Ганса?!

Он настолько разволновался, что был вынужден прислониться лбом к холодной стене и далеко не сразу овладел собой. Означает ли это, что он окончательно обезумел? Стоять здесь в темноте в бесплодном ожидании!

Он поднял воротник и тяжело вздохнул. Приходится признать, что он испытывает к этой женщине нечто большее, чем при обычном мимолетном романе. Иного объяснения его идиотской потребности торчать напротив ее дома в безумной надежде увидеть ее снова просто не найти.

Пока он пытался разобраться в причинах своей невыразимой тоски, слуги стали задергивать шторы. С каждым затемненным окном Макс все больше мрачнел. Ощущения были такие, словно он изгнан из ее жизни навсегда. В наступающем мраке он казался себе совершенно беззащитным против одолевшего его водоворота эмоций, грозившего захлестнуть и сбросить в пропасть. Неужели это любовь? Или просто сильное увлечение? А если всего лишь неутоленная похоть? Нет, наверное, какая-то толика любви во всем этом есть, ибо до сегодняшнего дня ему бы в голову не пришло стоять под окном любовницы с видом жалкого, спятившего от любви кретина!

На этой мысленной тираде последняя штора была задвинута, и Макс, сдвинув брови, угрюмо уставился на темный немой фасад.

И что, черт возьми, теперь делать? Торчать здесь всю ночь?

Вышибить дверь и избить Ганса до полусмерти? Ворваться в дом и подобно романтическому разбойнику унести Кристину в ночь?

Последняя возможность казалась наиболее привлекательной, но даже в его одурманенном мозгу — как иначе назвать то, что он вытворял, — мелькнула мысль о том, что дети Кристины могут быть серьезным препятствием его планам.

И когда ситуация, казалось, зашла в тупик, парадная дверь неожиданно отворилась, и появился князь в вечернем костюме. Ступив на крыльцо, он натянул перчатки, завернул за угол и исчез.

Вся нерешительность, всякая неопределенность чувств были сметены могучим порывом, и Макс, выйдя из укрытия, направился к дому. Он постучал и, прежде чем лакей сумел его рассмотреть, уже был в холле. Слуга попытался было протестовать, но Макс отшвырнул его и мигом взлетел по ступенькам на второй этаж, очутившись в длинном коридоре. Здесь он стал мысленно отсчитывать комнаты в надежде, что зрительная память его не подвела.

Три… четыре… пять… есть!

Макс ворвался в комнату, наспех оглядел обстановку и, узрев соболью накидку, повернул ключ в замке. Оказавшись в относительной безопасности, он заметил полуоткрытую дверь смежной спальни, уловил знакомый запах ландыша и решительно прошел по полу, покрытому желтым ковром. При виде Кристины, лежавшей на кровати с ладонью под щекой, как у спящего ребенка, сердце его перевернулось от нежности.

Неожиданный грохот нарушил тишину и вырвал Кристину из легкого забытья. В дверь ломились люди. Кристина подскочила, села и испуганно уставилась на Макса.

— Не волнуйся, — улыбнулся он. — Они не смогут войти.

— О Боже, нет, — прохрипела она, сползая с кровати.

— Все хорошо, — утешил он, шагнув к ней. — Дверь заперта.

— Но Ганс!

Она явно паниковала.

— Он ушел, и… — Макс кивнул в сторону непрекращающегося шума, — дверь выдержит.

Прислонившись к изголовью кровати, Кристина видимо расслабилась.

— Ты с ума сошел, — прошептала она. На лице играла тень улыбки.

— Не спорю, — ухмыльнулся он. — Но я истосковался по тебе.

Он остановился в нескольких шагах от кровати. В конце концов он там, куда так стремился.

— Они могут послать кого-нибудь за Гансом.

Макс вопросительно склонил голову:

— Могут?

— Он не пользуется большой любовью.

— В отличие от тебя, надеюсь. Лучше тебе выйти и сказать слугам, что гость скоро уйдет и не подвергнет никого опасности увольнения.

Она долго вопросительно смотрела на него.

— Пусть я спятил, но не настолько. И отнюдь не глуп, поэтому не собираюсь подвергать тебя риску. Скажи, что я ненадолго.

Кристина тихо выдохнула:

— Спасибо.

Макс отступил и, изящно поклонившись, взмахом руки указал ей путь. Но все же не смог устоять, чтобы не схватить ее в объятия… так же как она не смогла не подставить губы для поцелуя.

— Кажется, я влюблен, — прошептал он за миг до того, как их губы слились.

Кристина покачала головой, но его руки запутались в ее волосах, и все протесты остались невысказанными.

— И ты не сможешь остановить меня…

Его поцелуй был нежным и быстрым: дразнящее касание рая, но он тут же отпустил ее и подтолкнул к двери:

— Вели не беспокоить нас минут десять.

Пока она разговаривала со слугами, он держался в глубине комнаты. Но едва Кристина отослала их, он стащил перчатки, и не успела она запереть дверь, как он сбросил пальто и с улыбкой направился к ней.

— Тебе нельзя здесь оставаться.

— Знаю. — Он притянул ее к себе.

— Он в любую минуту может вернуться.

Макс весьма сомневался в этом, учитывая пристрастие Ганса к ночной жизни, но стоит ли мучить Кристину?

— Несколько минут… это все. Мне нужно поговорить с тобой. И попрощаться по-человечески или поздороваться, или бог знает что…