Греховный соблазн

На следующее утро, перед тем как идти к Гансу, Макс встретился с Томом в его лондонской конторе.

— На случай если возникнут проблемы, — предупредил он, — и я не вернусь через час, посылайте подкрепление.

— И вы собираетесь пойти к нему в одиночку? Умоляю, подумайте хорошенько.

— Мне не нужны свидетели. Вы, как адвокат, должны лучше других это понимать.

— Я по крайней мере немедленно посылаю людей к дому князя, — настаивал Том, — и никаких споров. Не стоит доказывать свое мужество таким образом. И я хочу, чтобы вы вернулись домой, к Кристине, целым и невредимым. Пообещайте, что не предстанете перед судом за убийство.

— Вы будете счастливы узнать, что я решил последовать вашему совету. Исход будет не летальным… то есть не обязательно летальным.

— Я просто счастлив. Кстати, вам уже ясно, что иск князя потеряет всякий смысл, как только мы найдем доказательства более раннего брака?

— Если…

— Найдем. Это всего лишь вопрос времени.

— Прекрасно. Но это моя личная вендетта, — добавил Макс. — Долги нужно платить.

— Еще раз предупреждаю: будьте осмотрительны. Этот человек, как правило, действует чужими руками.

— Еще лучше.

— А может, и нет, если его хорошо охраняют.

— Он чересчур высокомерен. И привык, что перед ним все пресмыкаются. Ему и в голову не придет, что кто-то способен отомстить. Мой отец был таким, поэтому я хорошо представляю ход его мыслей.

— Ваша мать тоже оставила мужа, не так ли? Но все равно это не одно и то же.

Макс равнодушно пожал плечами:

— Почти. Они очень похожи: оба холодные, несгибаемые, упрямые и крайне эгоистичные. Отец не предполагал, что мать способна его бросить. Вот и Гансу в голову не приходит, что кто-то может пойти против него, потому что оба привыкли брать верх.

Том знал историю Макса. Весь Лондон бурлил, когда прелестная наследница американского фабриканта швейных машинок взяла сына и ушла от мужа, получив известие о смерти отца. Унаследовав огромное состояние, она смогла покончить с ненавистным браком, навязанным ей из-за титула маркиза.

— Однако ваш отец подал иск на огромную сумму и внакладе не остался. Ганс тоже требует возмещения.

— Мать с радостью заплатила, лишь бы избавиться от него. Он просто стремился выиграть дело, а я ему был совершенно не нужен. Как только адвокаты вручили ему чек, он снова пустился во все тяжкие, словно у него никогда не было семьи. Ганс преследует те же цели, только запрашивает куда больше. Инфляция, что поделать. Ничего, я позабочусь, чтобы он излечился от жадности, — язвительно объявил Макс.

— И я не смогу отговорить вас от этого безумия? ― Макс покачал головой.

— Что ж, желаю удачи в вашем сумасшедшем предприятии.

Макс поднялся.

— Мне не нужна удача. У меня есть кое-что получше.

— Не спрашиваю, что именно, на случай если вам потребуется защитник в суде.

— Да я бы не сказал, если бы даже вы спросили, — жизнерадостно заверил Макс. — Так что не беспокойтесь, это много времени не займет.

Судомойка в лондонском доме князя Цейса в удивлении отпрянула от странного посетителя.

— Это дверь для разносчиков, сэр, — пояснила она, приседая перед хорошо одетым джентльменом.

— Я тоже в своем роде разносчик, — вежливо ответил он, протискиваясь мимо нее на кухню.

Повар и слуги с любопытством уставились на него, но Макс невозмутимо прошествовал к черной лестнице, чтобы подняться на второй этаж. В конце концов они решили, что это какой-то владелец богатого магазина, у которого есть дело к управляющему.

Макс уже знал, что Ганс редко покидает дом до полудня. Недаром коллеги Берта следили за домом с той минуты, как князь прибыл в Лондон. Кроме того, он предполагал, что князь сейчас завтракает в малой столовой, окна которой выходят в сад.

Ему удалось незамеченным пробежать коридор и войти в комнату. Распахнув дверь, Макс вынул маленький «дерринджер», прицелился в лакея и тихо сказал:

— Вон.

Молодой человек уронил блюдо, которое как раз подносил хозяину. Яичница и дельфтский фаянс полетели на пол. Слуга, оцепенев от страха, уставился на незваного гостя.

— Убирайся, — еще мягче повторил Макс, показав на дверь коротким дулом пистолета. Лакей мгновенно исчез.

Не выпуская Ганса из виду, Макс быстро запер дверь.

— Что за театральщина! — брезгливо поморщился князь, отложив салфетку. — Вот что значит иметь мать-простолюдинку! Это ее воспитание!

— Кстати, о матерях, — учтиво заметил Макс, выдвигая стул и садясь. — Перед Рождеством я имел случай встретиться с вашей. У нее такой вид, словно всю жизнь коз пасла! — Положив «дерринджер» с перламутровой ручкой на стол, он вкрадчиво заметил: — Я, собственно говоря, пришел сюда не для того, чтобы обмениваться любезностями. Принес вам кое-что к завтраку.

Он вынул из кармана маленькую фарфоровую фляжку и положил ее на стол рядом с пистолетом.

— Вы что же, собираетесь пристрелить меня из этой игрушки? — пренебрежительно ухмыльнулся Ганс. — Им и муху не убьешь!

— Не согласен. Двух пуль в голову вполне достаточно. Люди покрупнее, вас падали замертво.

Ленивое равнодушие в тоне Макса вызвало небольшой тик в правом глазу князя, но спеси не убавило.