Греховный соблазн ночи

— Отчего же, я уже заказал. Тебе важнее наряды и прочая бессмыслица ложных подруг, чем гастрономическое требование, — строгим тоном высказал мнение.

Анну разрывало сказать гадость или взбрыкнуть и оставить мужчину одного. Подумаешь, увлеклась просмотром, мог бы снизойти и поинтересоваться.

— Ты видимо забыл, что я в положении и не все продукты могу принимать, — надменно проговорила, откинувшись на спинку стула и покручивая бокал с минеральной водой за тонкую ножку.

— Кто бы говорил про забывчивость, — и подался вперед, всматриваясь в опущенное лицо визави. — Ты зачем работать пошла? Думаешь, я мало зарабатываю, что не смогу тебя содержать? — прошипел с долей злобы.

Анна вскинулась, чуть не выпустив посуду из пальцев.

— А причем твой доход и моя работа? Я хочу стать независимой еще со школы, а меня то и дело кто-то да угнетает. Родители, сестра, учителя, а теперь еще и ты.

Джафар только открыл рот, готовый высказать, что не собирается ее угнетать, как принесли заказ к их столику и речь оборвалась.

Перед девушкой выставили маленькую пиалу с запечённым блюдом, от которой исходил еще пар и явный аромат рыбного блюда. Джафар себе взял аналогичное. Сырная тарелка с зеленью и оливками, кизиловый морс и креманки с терамису. Мужчина поблагодарил служащего и принялся за дегустацию, не замечая, что соседка сидит и сверлит его взглядом.

— Что? — непонимающее спросил, прервав ужин.

— Скажи, Тариев, ты вообще с беременными когда-нибудь ел? — тот молча поводил головой в стороны. — Ты бы еще улиток мне сырых заказал! Вот я бы прям на стол блеванула. — и в подтверждение слов зажала рот ладонью и отодвинулась от стола.

"Получил за своенравность? И что ты хотел ей доказать: проучить? Учитель хренов!" — ругалось внутреннее Я.

Джафар вскочил со стула и приблизился к Анне, прикоснувшись к плечу, в поддерживающем жесте.

— Прости. Не думал, что ты не воспринимаешь морепродукты. В туалет проводить?

— Себя проводи! — рявкнула. — Я что, маленькая, не найду уборную?

Но неприятное ощущение в желудке уже рассеялось, осталась только злость на действие Джафара и его выбор за нее. Обменявшись взглядом, словно скрестив мячи на ристалище, мужчина отстранился и вернулся на место. Анна подвинула по столешнице жульен в сторону Тариева.

— И мой тоже съешь.

— Что тебе взять, скажи, — виновато взглянул.

— Сырники хочу или блинчики. Короче, то, что на завтрак подают.

— А терамису не сойдет за них? — кивнул на вазочку с холодным итальянским десертом.

Анна, только заметила сладкую подачу, обрадовалась. Тариев расслабился, видя, как отходит от напряжения спутница. Снова лед и пламя в одном лице. Ранее таких резких переходов не замечал. С Сулейманом она всегда держалась колко и настороженно. С ним вежливо, уступчиво и даже покорно, если можно применить эпитет к поведению девушки вообще. Сейчас списывал на гормональный фон. Только он оправдывал ее эмоциональные взрывы.

Анна, попробовав десерт, так увлеклась, что доев свой, взглядом потянулась за вторым, молча спрашивая позволения наполниться еще одной порцией.

— Да бери уже, обойдусь. Два жульена мой желудок не рассчитывал принять, — и улыбнулся при виде Анны, уже поедающей вторую порцию сладости.

— Джафар, салам, — произнесли над столом двое подошедших мужчин.

Один лишь пожал руку и отошел, а второй взяв соседний стул и усевшись на него сверху с любопытством посмотрел на Анну. Девушка кивнула незнакомцу и продолжила скребсти ложкой по донышку хрусталя.

— Твоя подопечная? — поинтересовался друг в Джафара.

— Неверное представление, Тимур.

— Девушка? — все больше удивляясь, и вновь кинул взгляд на безразличную к ним Анну.

— Ну что не парень это только слепой не заметит, — отвечал учитель в своей манере: поучать и тонко отшучиваться.

— Погоди, а не она ли была тогда с тобой и Мансуровым на пляже. А ты еще гонялся за молодыми? — у Тимура всплыли воспоминания летней встречи.

— Она и есть, та самая разбойница.

Тимур не скрывал удивления и недоумения.

— Все еще гостят тут? А ты гидом нанялся? — усмехнулся, выдвигая догадку.

— Можно сказать и так, — коротко ушел от ответа, потому как говорить истинное положение дел не хотел и не мог.

Слишком много еще не решенного присутствовало между ними и слухи в университете оттягивал как мог.

— Ну, ясно. Не все еще ипостаси собрал. Я слышал, вы новый спектакль ставите ко дню учителя. Что на этот раз?

— Белое солнце пустыни. Играю положительного героя. Саида.

— Вот как! Я думал, ты бандитом или красным командиром выступишь.

— Нет, Верещагин и Сухов не мои типажи. А Абдуллу сам не хочу.

— Я приду посмотреть. Сниму пару и гляну представление.

Анна с минуту прислушивалась к беседе мужчин, понимая, что некое интересное действие разворачивается в жизни Тариева, а она ни сном ни духом.

— Повторите, уважаемый, на что вы пойдете смотреть? — смело дотронулась до запястья подсевшего к ним мужчины, привлекая внимание.

— На спектакль, где играет Джафар одну из ролей, — медленно проговорил Тимур.

— Ты играешь в спектакле, а мне не сказал? — возмутилась девушка, посмотрев на Джафара.