Греко-Бактрийское царство

Еще в IV в. до н. э. персидские сатрапы обычно осуществляли военное руководство войсками своих областей, подчиняясь лишь главнокомандующему, который нередко был также сатрапом какой-либо области. Например, во время войны с Александром Македонским бактрийцы сражались под командованием своего сатрапа[10]. Александр не упразднил пост сатрапа Бактрии. После окончания похода в Бактрию и Согдиану он оставил там македонянина Аминту (Curt. VII, 1,19; 2,14; Arr. Anab. IV, 17, 3; 22, 3). Аминта получил большой контингент: 10 000 пехоты и 3500 конницы (Arr. Anab. IV, 22, 3), который не находился весь целиком под рукой наместника, а был расквартирован по крепостям и по акрополям крупных поселений[11].

Из этого следует сделать вывод о том, что большинство административных должностей были и военными, этому способствовало и само географическое положение Греко-Бактрии. В условиях постоянной опасности вторжения со стороны кочевников перед наместниками сатрапий стояла необходимость в организации обороны.

В позднее время в индо-греческих царствах значительные посты могли занимать и представители местного населения. Должности сатрапа, стратега, меридарха были не только административными, но и военными, т. е. эти магистраты являлись и предводителями военных подразделений во время военных действий. В мирное время они должны были поддерживать материальную базу вверенных им войсковых подразделений, совершать тренировки, осуществлять во время войны вербовку войска из греко-македонского населения. Выполнение же ими функций полевых командиров во время кампаний выглядит весьма вероятным[12].

Почти полное отсутствие надписей в Ай Ханум препятствует исследованию организации царской администрации[13]. Вероятно, большую роль в системе центрального управления играла царская канцелярия. Этот орган оформлял царские распоряжения, законы и рассылал должностным лицам и городам. Официальным языком Греко-Бактрии, на котором велось делопроизводство, был греческий.

Одна из черт центрального управления эллинистических царств заключалась в том, что нередко исполнение важных военных и административных функций возлагалось на ближайших родственников царя. Например, при Евтидеме I подобные обязательства легли на его сына Деметрия, который был отправлен к Антиоху III послом для заключения мира. В случае отъезда царя с военной или дипломатической миссией, скорее всего, его замещал один из близких родственников.

К сожалению, мы ничего не знаем о таких распространенных в эллинистических государствах придворных титулах, как "родственник", "брат", "друг", "телохранитель", в Греко-бактрийском царстве. О личной охране, гвардии царя, агеме, также не имеется прямых свидетельств. Можно лишь предполагать существование этих должностей в Греко-Бактрии.

При дворах эллинистических монархов часто проживали ученые, философы, скульпторы, художники. Они не занимали никаких государственных должностей и составляли своего рода интеллектуальное, творческое окружение правителя. Некоторые из них, имея достаточно близкое знакомство или даже дружбу с царями и их родственниками, вовлекались так или иначе в сферу придворных отношений, могли оказывать определенное влияние на политику. Понятно, что влияние людей данного круга, осуществляемое неофициально и непрямо, весьма мало отражено в источниках. Вряд ли Греко-Бактрия была исключением из этого правила. Наличие греческой интеллектуальной элиты в эллинистической Бактрии подтверждают находки из Ай Ханум: шедевры архитектуры, скульптуры, текст с дельфийскими максимами, поставленными неким Клеархом (возможно, известным перипатетиком Клеархом из Сол), отрывок философского диалога и другие предметы, говорящие о наличии в Бактрии не только эллинских наемников, но и греков, способных созидать произведения искусства.

Следует полагать, что в Греко-Бактрии не сложилась практика полного разделения гражданской, административной, финансовой и военной власти. Материалы эллинистических государств дают немало примеров соединения военных и гражданских полномочий в руках одного лица либо исполнения военным командиром гражданских функций и наоборот.

Военные поселения и полисы

Еще Александр основал в Центральной Азии большое количество военных поселений и городов: πόλεις и urbes (Diod. XVII, 24; Strab. XI, И, 4; Arr. Anab. IV, 1, 3-4; 15, 3; Curt. VI, 6, 25-26; Just. XII, 5, 13), φρούρια и oppida (Arr. Anab. IV, 4; 15, 4; Curt. VII, 10, 15), κατοικίαι и coloniae (Diod. XIX, 27, 5; Strab. XV, 2, 9; Curt. IX, 7, 1). Страбон называет 8, а Юстин 12 городов, основанных Александром (Strab. IX, И, 4; Just. XII, 5, 13).

Можно предположить, что значительный контингент, полученный сатрапом Аминтой от Александра, не состоял целиком из вновь прибывших и оставленных в этой стране, а включал в свой состав и представителей местного населения [14].