Гремя огнем…

— Не утруждайте себя, — присаживаясь напротив и пристраивая фуражку на соседний стул, перебил Азаров. — А что «во-вторых»?

— А во-вторых, Григорий Федорович, с некоторых пор мы друзья, а на друзей так плотоядно не смотрят.

— Еще недавно мы были врагами. В народе же говорят, что от ненависти до любви один шаг, и наоборот. Про дружбу ни слова. Не подразумевается дружба между мужчиной и женщиной. И коль скоро мы уже не враги, то-о…

— Не дождешься, Азаров.

— Прошу меню, — подошел к столику давешний официант.

— Не нужно меню, братец. Ты вот что, принеси-ка два бифштекса с кровью. Чекушку «смирновки», салат какой-нибудь и…

— Азаров, я вообще-то, пока тебя ждала, успела выпить кофе и закусить его круассанами, — перебила девушка разошедшегося капитана.

— И что? Какой бронеходчик откажется от мяса?

— Ладно. Но ты ведь знаешь, что я не пью.

— Пьешь. Просто немного. А там и пить-то нечего. Кстати, любезный, а собери-ка все фрукты, какие найдутся, сахар и вообще все необходимое, чтобы смешать пунш.

— Прошу прощения, но-о…

— Ты подготовь, а там я пройду на кухню и все сам сделаю. Надеюсь, ваш шеф-повар не будет оскорблен в своих нежных чувствах.

— Я спрошу у него, — с самым серьезным видом заверил официант.

— Что, Азаров, решил снова сымпровизировать? — припомнив их знакомство, хмыкнула Алина.

— А вдруг получится? Помнится, тогда ты была в восторге от моего пунша.

— Ты хорошо помнишь, чем все закончилось?

— Еще бы, — многозначительно стрельнув в нее взглядом, произнес он.

— На этот раз даже не надейся. Влезть под платье я тебе не позволю.

— Даже не сомневаюсь в этом. Чтобы подо что-то влезть, нужно, чтобы это «что-то» было в наличии. А платья-то на вас и нет-с, — игриво разведя руками и выпятив нижнюю губу, возразил Азаров.

— Расстегнуть мундир или стянуть галифе у тебя так же не получится, — откинувшись на спинку плетеного кресла, закинув ногу на ногу и сцепив руки на колене, с деланой угрозой предупредила девушка.

— Лезть с подобными притязаниями к офицеру… Ну-у, я не зна-аю. Ждал пять лет, обожду еще пяток. Не беда, — пожав плечами, простодушно заявил он.

— Ты это о чем?

— Через пять лет ты расстанешься со своей зеленой кожей и вновь превратишься в Алину прекрасную, обряженную в прелестное платьишко. И вот тогда-а…

— Ага. То есть пять лет у меня все же есть. Тогда, будь добр, прекрати всякий раз при нашей встрече раздевать меня взглядом.

— Этого я не могу.

— Пошляк.

— Вообще-то ничуть не бывало. Я как раз со всем уважением и тактом. Это ты со своей юной непосредственностью эмансипированной особы готова все опошлить.

— Аза-аров! — возмущенно выпрямилась в кресле девушка.

— Прошу прощения, господин капитан, повар не имеет ничего против того, чтобы вы самостоятельно приготовили пунш, — возвестил вернувшийся официант.

— Ага, — тут же подхватился Григорий. — Алина, никуда не убегай. Как только вернусь, буду готов положить голову на плаху.

— Иди уж, мастер-обольститель, — отмахнулась девушка.

Отсутствовал Григорий недолго. Все же не прием в графском доме. При наличии под рукой всего необходимого дело сладилось весьма споро. И уже через несколько минут он вернулся со стеклянным кувшином с желто-зелено-красноватой жидкостью.

— В прошлый раз цвет был другой, — с сомнением произнесла девушка.

— Я же говорил тебе, что повторить прошлый подвиг не в состоянии.

— Но ты хотя бы попробовал, что там намешал?

— Не-а, — весело мотнул головой Григорий.

— То есть честь первой отведать волшебный эликсир твоего приготовления выпала мне?

— Ага. — Энергичный кивок и не менее довольное выражение лица.

— Ну, смотри, Азаров, опозоришься — сам виноват, — подставляя под кувшин свой фужер, пригрозила она.

Отпила. Покатала на языке. Удовлетворенно кивнула и посмотрела на капитана:

— Точно не пробовал?

— Точно.

— Ну что ж, Григорий, должна в очередной раз заметить, что импровизации тебе удаются, — забирая у него кувшин, похвалила Алина.

— Но-о…

— Перебьешься, Азаров. Это мое. Тут всего лишь литр.

Подали мясо, и Григорий разлил по рюмкам водку. Посмотрел в глаза девушки и дернул уголком губ.

— Ну что, Алина, за павших. Царствие им небесное.

Выпили не чокаясь. Посидели молча, думая каждый о своем и отдавая должное великолепно приготовленному мясу. Алина с какой-то маниакальной жадностью запивала вкусное мясо пуншем. Отчего на его губах сама собой проступила легкая улыбка удовлетворения. Всегда приятно, когда у тебя что-то получается и это ценят другие.

— Гриша, а ты чего такой помятый? Неужели все еще после той расчудесной химии отойти не можешь?

— Отчего же. Давно уж отошел. Хотя вот знаешь, есть желание вновь испытать то чувство. Это не передать словами. Ну ей-богу, у тебя словно крылья вырастают.

— А подсесть не боишься?