Гремящий мост

Огню суждено было гореть в этой пещере, не угасая, тысячи лет. А еще через сотни тысяч лет в пещеру придут ученые. По остаткам костей, угольков и каменных орудий они разгадают историю жизни первых людей на Земле. Но Гау знал только то, что он мог знать. Он заботился о том, чтобы сегодня не погас в его пещере огонь, и радовался, что пещера эта надежно охраняет орду от холода и врагов. А Рам, побежденный волнением и усталостью, спал. Но сон его был не крепок. Часто вздрагивая, он просыпался и пристально смотрел на огонь, точно сквозь сон вспоминал другую пещеру, огонь и теплый мохнатый бок приемной матери-собаки. Вздыхая, он вспомнил ее последний предсмертный визг и свои горькие слезы. Но Рам не мог знать, что через много, много лет другие собаки сделаются лучшими друзьями и помощниками человека.

Людям орды сейчас было светло и тепло. В их опаской, трудной жизни это был редкий отдых, и они радовались ему, не зная будущего и не думая о нем.

Дмитрий Харламов Сказание о верном друге

Часть первая Вторжение пришельцев

Пришельцы в солнечной долине

Тени упали на степь.

Заходящее солнце веером раскинуло по небу оранжевые лучи-перья.

Черными стражами, непреодолимой бесконечной цепью высились горы с южной стороны, где, по преданию, лежала благодатная страна предков.

Когда, почему племя покинуло родные места, никто не знал, и только в памяти стариков сохранился самый важный завет — найти дорогу в родную страну: там жаркое солнце, там много сладких плодов и хорошая охота.

И они шли, шли. Но нет, не преодолеть им снежных гор, не найти заветного пути, которым, должно быть, много солнц назад их племя покидало насиженные места.

Тогда решено было обогнуть горы, и много лун тащилось племя к закату, вдоль нескончаемой горной цепи, и вот на пути встала новая преграда — бурливая река.

В растерянности остановились люди: не перебраться им через широкую коварную реку. Они глядели на полосу черных камышей и красную, в отблесках зари, воду, на темно-синий грозный сумрак на краю неба.

Походный порядок нарушился: всем хотелось взглянуть на реку, новое препятствие на пути к цели.

Туча желтой лессовой пыли, поднятая множеством ног, медленно рассеивалась.

Суровый вождь, прищурясь, глядел с высоты носилок вперед, вдаль, и молчал.

О чем он думал?

Издалека шли они. Не раз останавливались переждать зимние холода и трогались по весне дальше, оставив многих соплеменников, кто не выдержал голода, холода и болезней, под завалом камней, в узких каменных пещерах.

Многие погибли в пути от укусов змей, от когтей хищников.

И вот теперь не было им дороги дальше.

А позади широко раскинулась бескрайняя долина, Солнечная долина — желтая ковыльная степь с островами и островками лесов и кустарников.

Что решит вождь?

Гордый Лунь, казалось, дремал. На самом же деле он думал нелегкую думу — как поступить теперь.

Люди измотаны, ноги изранены, и некогда лечить их целебными травами. Козьи шкуры поистерлись, не греют, а скоро, ох скоро наступят холода. На лицах под слоем пыли выражение смертельной усталости и тупого безразличия, и это страшнее всего! Мало охотников осталось, и, значит, нельзя больше рисковать ни одним из них, иначе племя обречено на голодное вымирание. Хорошо еще, подросли мальчишки — Лан, Зор, Кун, Зурр, Дан… Всех даже не вспомнишь.

Самому вождю пора подумать о покое, недалек день, когда призовут его предки: не осталось сил жить.

Он заговорил, не открывая глаз, тихим хриплым голосом:

— Орел, Желтый Клык, Коготь и Мудрый Аун пусть ищут место для зимнего жилища… Черный Ворон на Большом Огне пусть воскурит душистые травы, чтобы отогнать злых дивов.

С опаской оглядываясь на камышовые заросли, на густой кустарник, что курчавился неподалеку, женщины собирали хворост для костра в редкой рощице боярышника и заодно кормились неспелыми, но уже чуть сладковатыми плодами.

У шумливого ручья с чистой студеной водой старая Уруна нащипала душистых трав для Большого Огня.

Глухая женщина, хранительница огня, с головой укутанная в потертую шкуру, бережно поднесла факел к кучке хвороста, беспрерывно лопоча землистыми губами что-то неразборчиво-ласковое.

Костер поднялся выше голов людей, когда Черный Ворон бросил в пламя сноп душистых трав. Клубы белого дыма столбом встали в неподвижном воздухе к белесому угасающему небу.

Глухо, невнятно заговорила пустотелая колода-бумба. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее жрец начал плясать вокруг костра, неуклюже и страшно. Резкими гортанными выкриками отпугивал он злых дивов, нудным, монотонным пением приманивал добрых…

Неожиданно быстро вернулись посланные на поиски зимнего жилища.

— Гордый Лунь, вождь! — сказал охотник Орел. — Мы нашли большую пещеру.

Аун добавил негромко:

— Там есть еще другая пещера, где можно выбить Слово предков и где сами они могут поселиться.

Вождь пристально глянул на Луна.

— Пусть останется рядом только Мудрый.

Люди поспешно удалились от лежанки вождя.