Гремящий перевал

Сэр Мениджер взялся за рукоять, вытащил клинок меча из тела монстра и предусмотрительно отошел на несколько шагов назад, завороженно наблюдая за подыхающей тварью.

— Вы в порядке, господин?

Акулинио, прихрамывая, подошел к рыцарю и, охая, начал ощупывать свою голову.

— Да. Все отлично.

— А у меня нет. — Стонал оруженосец. — Шишак наставил, почти на весь лоб. Болит.

— Зато теперь, — усмехнулся рыцарь, — ты сможешь рассказывать завсегдатаям всех пивных Империи, как помог благородному сэру Мениджеру одолеть ползучую тварь.

— А разве она ползучая? Вон ногов сколько.

— Не ногов, а ног, — поправил оруженосца рыцарь. — Эх ты, деревенщина.

Акулинио нахмурился и обиженно засопел.

— Ладно, дружище, — Мениджер похлопал оруженосца по плечу. — Спасибо тебе.

* * *

До Зеленой Лилии добирались пешком, благо идти оставалось всего ничего. Жеребец оруженосца, напуганный гигантским пауком, исчез без следа, а искать его в наступивших сумерках по всему лесу охоты не было.

— Мы теперь герои?

Акулинио сиял от гордости, не забывая, впрочем, иногда горестно вздыхать и почесывать выскочившую на голове шишку.

— Я вот все думаю, откуда эта тварюга здесь взялась? — задумчиво произнес сэр Мениджер, проигнорировав вопрос оруженосца. — Под самым боком у границы Империи?

Акулинио обогнал рыцаря и заглянул ему в лицо.

— Я же говорил, что ангел вернется падший! И отравленная почва породит тварей и демонов.

— Ангел, говоришь? — Рыцарь нахмурился. — Не поминай Бетрезена всуе.

* * *

Староста встретил гостей на крыльце дома. Большая, добротная изба, сложенная из бруса, основательно выделялась на фоне хлипких деревенских хибарок.

— Что рот раскрыл? — бросил сэр Мениджер.

Он бесцеремонно отодвинул плечом старосту и вошел в дом. Акулинио семенил следом.

— Так ведь. Страсти-то какие, — защебетал староста, входя в дом вслед за гостями.

— Воду нагрей. Нам помыться надо, — устало бросил рыцарь и уселся на деревянную лавку.

— Сейчас, господин. — Староста заметался по дому.

— Да, и горницу потом освободи, — добавил Мениджер, прислушиваясь, как староста гремит ковшом, наливая в кадку заранее подогретую воду.

В доме приятно пахло деревом и смолой; как ни странно, запах этот никогда не выветривался. Сейчас к нему примешивался аромат наваристых щей, дымящихся в глиняном горшке на печи. Мениджер любил здесь бывать. Тепло, простенько и уютно, не то что в холодных, каменных стенах опостылевшего замка.

— Пожалуйте, господин, — староста заискивающе глядел на рыцаря. — Все готово.

Он жестом пригласил Мениджера пройти в соседнюю комнату, где располагалась купальня.

* * *

Пока рыцарь приводил себя в порядок, смывая с тела пот и грязь, оставшиеся после недавней битвы, Акулинио, бесцеремонно усевшийся за стол, с удовольствием набивал урчавший желудок. Староста примостился рядом и, разинув рот, слушал рассказ оруженосца.

— И тут я как засадил болтом в глаз чудищу! Оно брык — и на землю! А сзади еще дракон подкрадывается, с виду ни дать ни взять сам Дорагон…

Рассказ оруженосца прервал заливистый смех старосты.

— Ну, ты даешь, — старик утирал слезы. — Дорагон! Да в наших краях даже про Гаркенаша и Нидхегга никто не слыхивал.

— Ну, — слегка смутился оруженосец. — Я не разглядел толком. Эта тварь, как меня увидела, так опрометью в лес и кинулась, ее даже мой господин увидеть не успел.

— Болтун! — подытожил разговор староста.

Кряхтя, он поднялся с места и направился к печке. Засунув руку в промежуток между каменной кладкой печи и бревенчатой стеной, староста выудил оттуда большую стеклянную бутыль с мутной жидкостью. Торжественно водрузил ее на стол.

— Давай! За твои бои с ветряными мельницами.

— С чем? — подозрительно покосился на старосту оруженосец.

— С чем, с чем… Легенда такая есть, как в древние смутные времена, еще до низвержения Бетрезена, не к ночи будь он помянут, чудак один жил. Вроде как даже благородного сословия. Так тоже мельницы с драконами перепутал.

Акулинио нахмурился. Выпил. Закусил куском горячего хлеба.

— Но паука-то я все-таки убил! — наконец выпалил он.

— Помог убить, — раздался негромкий голос.

В дверях стоял сэр Мениджер.

— Помог, — сглотнул Акулинио и, опустив глаза, с удвоенной энергией принялся за щи.

Староста поднялся навстречу рыцарю. На его губах вновь заиграла заискивающая улыбка, но испуганно раскрытые глаза да выступившие на лбу бисеринки пота выдавали напряжение.

— Девушек приводить?

Сэр Мениджер подошел к столу, налил себе из бутыли полную кружку, одним махом опрокинул ее в рот.

— Не девушек! Одну! Зимиральду!

Староста замялся. Покосившись на притихшего оруженосца, он, наконец, осмелился поднять глаза на рыцаря:

— Ее нет.

— Как нет? — В голосе Мениджера зазвенел металл.

— Пропала. — Староста затрясся. — С утра приезжали имперские ассасины, уехали на поиски в Дальнюю пустошь. А к вечеру вернулись. Говорят, что у нас тут не разбойники шалят, а секта отступников действует.

— Каких отступников? — Металл в голосе рыцаря истончился до толщины туго натянутой тетивы.