Гремлин. Принуждение к Игре.

Прочистив воздуховод и испросив разрешения у главного кузница, на использование одной из бочек с водой, приступили к воплощению моей задумки. Тотализатор на самый большой мыльный пузырь имел успех. Кроме нас с гоблином и молотобойца-тролля, как и предполагалось, приняли участие игроки, арендовавшие кузнечные помещения. А вы что думали, если у тебя профа кузнец ты в чистом поле можешь мечи ковать? Можно конечно если не жалко хорошее железо на металлолом переводить. Для правильной проковки нужен правильный жар. Вот крафтеры и арендуют правильно оборудованные помещения для занятия любимым делом. В походных условиях можно только ремонтом заниматься.

Между прочим, красиво получилось — между столбами дыма над кузнями кружились мыльные пузыри, переливаясь всеми цветами радуги. А я еще и подзаработал на этом. Тотализатор дело такое, кто устраивает тот в плюсе. Кстати победил тролль, его пузырь мало того что был самый большой, так еще и продержался дольше всех. Хороший мастер, чувствуется, что у него не только сила, но и сноровка развита.

Вот так и прошел этот, в общем-то, обычный день коммунальщика. Если бы не развлечения — было бы скучно, а так ничего — время обязательной игры пролетело не заметно.

По дороге к загадочному старому гоблину, к которому меня потащил Ментиш после смены, я подводил итоги рабочего дня. Во-первых, плюс уровень — связь теперь сорок восемь процентов, скоро можно будет провести вторую инициацию, далее: «Язык без кармана» плюс два итого десять, «Карман без языка» плюс три итого четыре, торговля подросла на приемах ставок на два, и стала скромной тройкой. Профы тоже подросли, механик вырос до пяти, сантехник до шести, а ремонтник до семерочки. За вычетом поборов в кармане у меня теперь звенело сорок шесть с половиной золотых, а общая сумма долга даже смотреть не хочется. Репа с муниципалитетом сменилась с «осторожности» на «доверие». А еще я получил новый навык «Паяц». Теперь мне будет идти опыт, если мои действия вызывают положительные эмоции жителей Миделейнда, одним словом за развлечения для НПС и игроков. А если прибавить расовую вредность, которая во время проказ на улицах Ультерберга не молчала, а стабильно приносила опыт, то для прокачки мое сегодняшнее поведение в безопасной зоне самое оно. Кому-то неприятно, кому-то весело, а опыт мне. Кстати значение вредности у меня шесть, и опыта она дает больше чем четыре дня назад.

Старый гоблин оказался интересным товарищем, мало того что шаман, плащ, украшенный орлиными перьями, лицо раскрашенное белой и синей краской, бубен, короче все атрибуты, так он еще и дедушка Ментиша. Сначала гоблин-шаман долго и пристально смотрел мне в глаза, потом, не спрашивая разрешения, начал щупать лицо, а после, не говоря ни слова, потащил меня на второй этаж.

Поднявшись за шаманом по лестнице, я впал в легкий культурный шок. Посреди большого зала, занимающего почти весь второй этаж, стояла самая настоящая юрта. Думаю, вид расписанной сценами охоты и быта юрты на втором этаже приличного особняка кого угодно ввергнет в ступор. И мало того что юрта просто здесь была, на ней клубился дым! Бедный Ментиш, этот аксакал ему весь дом прокоптит. Хотя Ментиш же по соседству живет, умный, оказывается, жить в одном доме с таким самобытным аксакалом для испорченного индустриализацией человека не возможно, даже если ты гоблин. Это как если вы из деревни свою бабушку в город перевезете, а она начнет курей разводить и коптить их.

Дым из юрты не застилал весь зал, а втягивался в вытяжное отверстие в потолке, специально, наверное, переделывали, чтобы в доме дышать можно было. Но судя по запаху, в юрте не просто очаг коптит, в нем сгорали какие-то травы.

Шаман откинул полог юрты, и выжидающе уставился на меня. Он что, хочет, чтобы я добровольно прокоптился? Не дождется, с детства бани не люблю. А с другой стороны — Ментиш, хоть и непись, но мой друг, насколько может быть другом программный код. Не думаю, что при моей привлекательности у данного персонажа, меня ждет что-то отрицательное.

Пока я, сидя на корточках, обливался потом и тупо пялился, на понимающийся над углями дым ароматных трав, старый шаман, сидя напротив с туманным взором, нараспев бормотал какой-то речитатив. Не знаю, отзывались ли духи на призыв шамана, но от меня духан шел еще тот. Я весь вспрел, глаза слезились, пот лил ручьем, а шаман все бормотал и бормотал. И вдруг, когда моих сил находиться в этой парилке уже не было, бормотание оборвалось, и в меня уставились два бледного голубых, льдистых, глаза.

— Да мой внук оказался прав, в тебе есть оба ростка, — голос был уверенный. Слова гоблин произносил четко, и не скажешь что это старик — голос взрослого мужчины, полного сил.

— Какие еще ростки? — насторожился я, я на роль инкубатора не подписывался.