Гремучая змея

— Что же вам ответить? — Вульф притворился, будто усиленно размышляет. — Если мои действия наказуемы, то, очевидно, лишь в случае, когда сам убийца пожалуется в суд на клевету. Не это ли вы имеете в виду?

— Я требую прекратить ваши безобразия!

— Но, мистер Кэмбелл, — запротестовал Вульф, — оставьте и мне какой-то шанс. Вы обвиняете меня в том, что я выдумываю нелепости, а ведь я ничего не выдумал. Идея, надо признать оригинальная и даже блестящая, принадлежит не мне. Я только раскрыл секрет этого «изобретения». Нет, сэр, я не придумывал сию клюшку.

— Так кто же? Куда она запропастилась?

— Увы, я не видел ее, но не теряю надежды найти.

— Где доказательства, что она вообще существовала?

— Игла, обнаруженная в теле мистера Берстоу.

— Но она могла попасть туда любым путем!

— Смерть к мистеру Берстоу пришла на поле для гольфа. Да, да, именно там он почувствовал укус осы одновременно с ударом по мячу.

— Такое порождено вашей больной фантазией, мистер Вульф. — Черные глаза Мануэля загорелись злобой. — Ваша болтовня преступна.

Вульф грустно покачал головой.

— Это чересчур, мистер Кэмбелл.

— Верно. Что посеешь, то и пожнешь!

— Нет. Вы неверно поняли меня, мистер Кэмбелл. Это чересчур для вас. Вам сильно не повезло, когда вы столкнулись именно со мной. Очевидно, вы не рассчитываете на победу, атакуя меня вот так в лоб. Конечно, у вашего визита была совсем другая цель. Вы хотели выяснить, какими фактами я располагаю. Извольте. Я знаю, кому принадлежит идея убивающей клюшки. Знаю, кто ее изготовил, где сейчас этот человек и многое другое.

Лицо Мануэля превратилось в неподвижную маску.

— Если вам действительно все это известно, почему вы не передаете информацию генеральному прокурору?

— А вам не терпится, чтобы я это сделал?

— Конечно, если у вас на руках такие факты.

— Хорошо. Я прошу вас о любезности, мистер Кэмбелл. По дороге домой зайдите к мистеру Андерсону, расскажите, какого рода информацию я могу ему предложить, и попросите приехать ко мне. А теперь извините, наступило время ленча. Если бы на вашем месте стоял кто-то другой, я попробовал бы продолжить разговор. Но с вами — увольте! — прямой смысл попрощаться и идти завтракать.

Мануэль встал.

— Я немедленно отправлюсь к адвокату. Вы еще вспомните обо мне!

— Что же, ход правильный, но для вас бесполезный. Впрочем, если вы его не сделаете, отец будет очень удивлен.

Мануэль резко повернулся и направился к выходу. Я хотел проводить его из простой вежливости, но он выскочил из дому прежде, чем я подошел к двери. Я вернулся в кабинет.

Дремавший в кресле Вульф спросил:

— Уже ленч, Арчи?

— Будет через десять минут. Фриц только что вернулся.

— Ну тогда приступим к закускам.

Мы отправились на кухню.

После еды Вульф опять уселся в кресло и закрыл глаза. Я же без толку возился за своим столом, пока не услышал:

— Арчи, не мог бы ты перестать шуршать бумагами?

— Хорошо, сэр.

— Рекомендую тебе пойти прогуляться. Ты мешаешь мне сосредоточиться.

— А когда вернуться?

— Когда угодно… к обеду… Это неважно. Чего ты ждешь? Хочешь, чтобы Мануэль убил своего отца? Ступай, ступай! Дай мне все обдумать.

«Нет, с ним не сговоришься», — сказал я про себя, взял шляпу и вышел на улицу.

Ведь у нас, по существу, не было никаких улик против Мануэля. Одна интуиция Вульфа. Вот бы использовать миссис Ричи! Заставить Мануэля позвонить по телефону и, когда она узнает его голос, немедленно разоблачить.

Не знаю, чем занимался Вульф в субботу и воскресенье. Может, просто ждал следующего хода преступника. Конечно, он не желал зла Е. Д. Кэмбеллу, но не предпринимал абсолютно никаких мер для его безопасности.

И в субботу, и в воскресенье лил дождь. Я написал несколько писем, перечел все воскресные газеты и теперь изнывал от скуки над юмористическим журналом.

Неожиданно раздался телефонный звонок. Я подошел к аппарату и страшно удивился, услышав в трубке голос Вульфа. Порою он отвечал на звонок из оранжереи, но только когда меня не было дома. Я прислушался. Это звонил Даркин.

— Все в порядке, сэр. Сперва она ходила в церковь, потом на минуту в магазин, а сейчас сидит дома.

— Спасибо, Фред. Подежурь до десяти. В семь придет Саул, а в два ты его снова заменишь.

— Хорошо, сэр. Какие еще будут указания?

— Пока никаких.

Я с грохотом бросил трубку на рычаг, надеясь, что Вульф услышит этот звук. Через полчаса он спустился в кабинет. Я даже не взглянул на него, закрывшись журналом.

— Идет дождь, Арчи?

Я не ответил и даже головы не поднял.

— Позволь-ка спросить, Арчи, не считаешь ли ты нужным съездить завтра утром в редакцию, дабы получить ответы на наше объявление?

— Нет, сэр, — коротко отрезал я.

— По-моему, Арчи, от дождливой погоды ты раздражаешься больше, чем я.

— Нет, сэр, дождь здесь ни при чем. Если вы думаете, что можно изловить умнейшего преступника, играя с ним в прятки на Селливен-стрит, то вы, по крайней мере, могли сказать мне об этом, дабы я помянул Даркина в своих молитвах. Чего он надеется достичь? Застать Анну, когда она будет сдавать клюшку в ломбард? А я, очевидно, больше уже ни на что не гожусь, кроме как на молитвы за других.